- Вот, смотри, - я указал на стол, где, естественно, без движения покоились три яйца.

Ледиан, тихо трепеща прозрачными крылышками, чуть скрытыми ярко-красным с черными точками хитином, подлетела ко мне и уставилась непонимающим взглядом.

- Не надо на меня так смотреть. Да, ты же понимаешь, что нам нужны еще покемоны, - я вздохнул и погладил ее по жесткой и гладкой голове.

- Слушай, Нимфеечка моя, мне надо отойти - посмотри пожалуйста, за ними, - кивок в сторону разноцветных яйц, - хорошо? Я скоро приду.

Ледиан сложила верхнюю пару лапок в недоумении, при этом вторая пара лапок явно стиснулись в кулаки.

- Не злись. А на кого мне еще надеяться? - я вопросительно посмотрел на покемона и та, издав нечто вроде жужжания и шипения одновременно, перестала трепетать крыльями и уселась на краю стола.

Я улыбнулся ей и быстрым шагом вышел из комнаты, однако дверь не закрыл.

Через маленькую щелочку начал потихоньку смотреть за Нимфеей.

Сначала она просто сидела, сложив руки перед собой. Потом ей, видимо, это надоело и она вскочив, начала тихо ходить по столу, при этом кося светло-синими глазами на три яйца посередине столешницы.

Я знал, что так нужно было сделать. Мой ледиан достаточно ревнивая, и к попыткам завести еще несколько покемонов относилась весьма нехорошо. И потому ее следовало приучить к мысли о том, что она теперь не одна. А как это сделать лучше? Правильно! Пробудить в ней родительские чувства.

Но так как три яйца достались мне буквально утром, то времени на долгое пробуждение не было. Пришлось действовать наугад.

И теперь, глядя на то, с какой неприязнью Нимфея смотрит на невылупившееся потомство, мне показалось, что моя идея, наверное, не даст результатов. А ведь еще был шанс, что красная стерва выкинет яички в окно.

Но ничего такого не происходило, и ледиан продолжала ходить вокруг да около.

С яйцами мне тоже пришлось повозиться - но я таки достал целых три: первое - катерпи, второе - скаттербага, а третье - венипеда.

Все три я нашел с огромным трудом и если что не так, мне пришлось бы отвечать.

Но ничего не происходило!

Ледиан все также лениво прохаживалась между яиц.

Мне уже начинало казаться, что ничего, собственно и не произойдет, как вдруг Нимфея повернула голову в сторону невылупишегося венипеда.

Меня обуял страх - ну сейчас она на что-нибудь разозлится и в лучшем случае нерожденный покемон улетит куда-нибудь за шкаф.

Однако хитиновая ведьма меня удивила - она осторожно подошла к яйцу и тихо постучала по скорлупе. В ответ послышался тихий стук изнутри.

Я замер - сейчас она рассвирепет и отправит бедного венипеда в полет до ближайшей стены.

Но этого не произошло. Аккуратно, стараясь не повредить яйцо, Нимфея снова постучала по скорлупе. И вновь в ответ послышался стук, только после него по блестящей поверхности пробежала трещина.

Я в ужасе смотрел на то, как ледиан гладит яйцо. Мне казалось, что вот, вот сейчас она его просто скинет со стола.

Но этого не происходило, а Нимфея с неожиданно счастливым видом начала помогать малышу-венипеду выбираться из скорлупы.

Я замер и понял, что скрываться не имеет больше смысла. Потому, облегченно вздохнув, я открыл дверь и вошел в комнату.

А мой покемон уже вытащил пищавшего и мокрого венипеда на стол, и начала обтирать полотенцем, которое я, конечно же нарочно, забыл.

Ледиан, услышав звук отворяющейся двери, схватила махровый сверток и прижала к себе.

- Это я, - мне пришлось повторить это еще раз, прежде чем Нимфеечка убедилась в этом.

Она, весело жужжа, полетела ко мне показывать кусающегося венипеда.

Я снова выдохнул - огромный камень упал с моих плеч.

Ледиан приняла новорожденного и он ей, видимо, понравился.

Я улыбнулся своему покемону и та, прогудев что-то, полетела к пакетам с едой - венипед был явно голоден. Это было ясно, как день, ведь не будет сытый покемон пытаться укусить держащие его лапки.

Но вдруг со стороны стола послышались еще звуки растрескивающейся скорлупы и до меня дошло - катерпи и скаттербаг решили не ждать лучших времен.

Но ледиан тихо прожужжала и, приобняв венипеда, бросила в меня кухонным полотенцем, чтобы я тоже не прохлаждался. Отмерев, я бросился к вылупляющимся покемонам.

А спустя десяток напряженных минут передо мной на столе сидела Нимфея, пытающаяся удержать расползающееся потомство. Схватив катерпи и скаттербага, я брякнулся на стоящий рядом стул.

- Надо их назвать, да? - я обреченно посмотрел на ледиана, которая с видом бывалой мамочки смотрела на меня, - ну хорошо. Венипед будет... - я задумался, а Ним только тихо пошелестела крылышками.

- Сколян! - выпалил я, радуясь своей фантазии, - а катерпи будет Папилошкой.

Снова жужжание и тычок в затихшего на моей голове скаттербага.

- Махаоня.

А этот самый Махаоня проскрипел нечто, и отцепившись от моей головы, пополз вниз, вызывая щекотку у меня.

Нимфея помотала головой, и, оторвав скаттербага от меня, потащила всех троих кормить.

Я улыбнулся - определенно, теперь ледиану будет чем заняться.