Это был обычный рейд. Мы просто бесились, это никогда не надоедает. Улицы не против. И люди нас не замечают.

– Смотри! – в который раз доказывал своё Ганг, лидер, – Им всё равно! Мы свободны!

Он схватил прохожего, прижал к стенке. В глазах щуплого мужчины зажёгся страх, как жёлтый маленький фонарик. Другие люди шарахнулись. Ну да кто на нас полезет – мы же банда, агрессивные антисоциальные подростки, а проще – Тины.

– Дрожать, – жёстко произнёс Ганг. Слово "отпустите" угадывалось на губах жертвы, но так и не соскальзывало на волю. Несколько дам и ещё пара зевак остановилась поглядеть и поохать. Мы стояли так, чтобы оттеснять их от лидера. Глядя на нас, никто не произносил ни слова. Охали, качали головами – это да.

Я тоже ощущал странный азарт, шевеление в самом нутре души. От того, как легка здесь и сейчас моя жизнь, от свободы, от энергии. Моя стая. Я поглядывал на лица обычных людей, которые не решались вмешаться, и едва сдерживал настоящую энергию, которая была внутри.

– Иди, – коротко приказал Ганг и отпустил типа. Тот поспешно удалился, немного семеня и избегая глядеть на нас. Кажется, он просто хотел забыть это. И ведь забудет. Память – её так легко лишиться. Она пуглива.

Но эти размышления не для рейда. Об это я буду думать на своём чердаке, ночью, в который раз перемалывая те крохи жизни, что остались у меня. Замечательной жизни. Свободной жизни. Свободной даже от прошлого.

– Айда на Поле! – вскричал Ганг. Остальные подхватили. Я поднял кулак вверх и тоже одобрительно крикнул. "Хэй!". Я был уверен, что остальные, как и я, всё-таки ощущают дискомфорт этой, большой, чужой улицы. На Поле же, а так мы называли заброшенный парк, каждый увядший листик был нашим. Что бы там не говорили эти рыжие Комбускены.

И мы рассыпались. Ганг улетел на гравоборде. Кое у кого в подворотне был припаркован мото– или гравоцикл (Роза подмигнула мне, уходя за своим "Райко"). Большая часть наших пользовалась обычными колёсными скейтами. Грузный Ник сурово отошёл в сторону, чтобы поймать транспорт. Я отправился пешком.

Пускай я прибуду позже остальных, но я не воспользуюсь автобусом или такси. Тем более, что на последнее нет денег, как и на простой скейт. Зато я буду наедине с моей, собственно свободой! Пусть ноги устанут, и придётся отлёживаться на толстой ветке дерева, но я доберусь! Я делал это много раз. Самозакалка, даже самодисциплина.

И метка из прошлой жизни. Как и энергия. Как иногда шевелящаяся змея внутри, другой я. Он умер, когда я родился. Когда-то, сидя у дерева, я открыл глаза и не узнал мир вокруг. Но причина была не в нём, а во мне. Человек без прошлого. Освобождённый человек.

Я передыхал один раз, когда, пытаясь перемахнуть через забор в одном из переулков, упал и едва не поломал шею. Неаккуратность и просто ноющий свинец усталости. Дворовой гроулит залаял, бомбардируя меня отрывистыми угрозами на своём языке, но хозяева лачуги не появились. Наверное, их не было дома. Гроулит не мог не знать этого. Значит, он лаял на меня лишь из чувства долга.

– Заткнись, а? – предложил я ему, вытирая со лба пот. Мой голос был немногим лучше этого лая – отрывистый от сбитого дыхания, тихий от утомления.

Пёс зарычал. Змея шевельнулась. И до абсурда захотелось зарычать в ответ, словно это могло представить больший аргумент против его брехания, чем просьба. Естественно, я подавил этот порыв. Человек я или зверь? Ну и что, что меня кличут "Жолтеон", не смотря на все мои протесты? Против Ганга не попрёшь, он лидер.

Я сел прямо в пыль. Отдыхать надо интенсивно. Постарался ни о чём не думать.

Через пять, а может десять минут, я был готов преодолеть остальной путь до Поля.

Когда я уже подошёл к Полю, но понял, что едва не пропустил разборку. Звуки боя. Комбускены, кто же ещё? Я подошёл тихо, но мои всё равно увидели. Шёл честный бой – покемон Ганга против покемона главаря Рыжих, Блата. Роза подала мне знак. Если бы драка шла стенка на стенку – атаковать сзади было бы уместно. А так – я просто подошёл к своим. К тому же, сейчас я больше не ходок.

Блат усмехнулся. Роза сморщилась. Это было видно даже боковым зрением, благодаря татуировкам на лице девушки. Я думаю, что Блат сейчас скажет что-нибудь уничижающее нашу группу, но нет. Он просто приказал своему нидорино:

– Атакуй.

Против нидорино стоял Шок, элекид Ганга. Ганг хотел вырастить из него большого и сильного электабуза. Электабузы – дань традиции для Тинов. Но я был уверен, что Ганг мечтает о другом покемоне…

– Электрошок, – стиснув зубы, произнёс он. Какого покемона он сейчас воображает, атакующего нидорино и побеждающего?

Нидорино стрельнул взглядом в бедного элекида. Тот машинально накручивал обороты руками, генерируя заряд. Я отчётливо понимал, что Ганг зря приказал ему атаковать электричеством, но не мог признаться. Я скрывал. Шрам на моей душе – укус змеи.

Когда нидорино сбил элекида и повалил того на землю, придавив для верности лапой, а слабые вспышки всего лишь пощипывали его шкуру, это не было для меня сюрпризом. Блат широко улыбнулся. Бой окончен, и победа его и его агрессивного нидорино (кажется, его звали Рогоносцем). Ни у Ганга, ни у Блата не было тренерский лицензии, сфер-контейнеров или прав пользоваться бесплатной медициной покецентров. Поэтому они не могли себе позволить сражаться по упора. Все ждали, что скажет победитель.

– Оставь его, Рог, – наконец, насладившись сценой, произнёс Блат. Нидорино рыкнул и отступил к своему тренеру. Шок, немного помятый, встал и сделал то же. Как обычно, элекид был воплощением обречённой невозмутимости. Блат снова усмехнулся, – Меня не устраивает такая лёгкая победа. Не будет ли более честно, если сразимся мы, а, Ганг?

Ганг. Лидер. Самый концептуальный Тин. Он выглядел гордо, немного расслаблено. Но чересчур прямо. Он лидер и обязан стоять гордо, даже если дюжина тиранитаров разрушит все наши хазы. И всё же мы понимали, что за этой непроницаемой и идеальной маской несгибаемого Ганг не так уж уверен в своей способности победить Блата. Блат был шире в плечах и выше, массивней, особенно в районе рук. Ганг же, напротив, оставался хиловат, как ни старался заниматься. Неказистую мускулатуру он прятал под плотной рельефной кожанкой. Иногда Ганг пытался брать вёрткостью. Это срабатывало через раз.

– Как насчёт битвы чемпионов? – сказал наконец лидер. Это унижало его в глазах соперников. Но мы поняли. Мы же одна стая. Когда Блат ещё раз усмехнулся, Роза сморщилась так, словно её вот-вот стошнит. И больше от собственного, нашего упадка.

– Только если я сам выберу этих чемпионов, – Блат поставил условие, и, не дожидаясь согласия, указал на меня пятернёй, – Он. – Другой рукой он позвал из толпы Рыжих парня, которого я знал под кличкой Ударник., – Ударник, – назвал его Блат.

Они знали, что я возвращался на Поле изнурительным способом. Этот бой будет не равным… по мнению Блата. Я ещё не дрался с Ударником, но видел, как он бьёт и уворачивается. Я бы мог с ним схватиться на равных, если бы был полностью отдохнувшим. На это и рассчитывал Блат – что в бою, формально протекающему на равных, наверняка победит его чемпион, Ударник. Парень действительно выглядел не более и не менее грозным, чем я сам – тоже невысокий, не накаченный… Даже причёска похожая – только у него рыжие хаэры лакировано топорщились. Моя же "живая" причёска была естественной (это я знал, знал это…).

Итак, пока Ударник меня оценивал (Ганг наконец кивнул и ровным голосом сказал "Да". Мы привыкли быть немногословными в присутствии Комбускенов.), я прикидывал, как мне его победить. Нормально уворачиваться я не смог ближайшие четверть часа точно. Нападать – могу, но не так быстро, как требуется. Ударник – изворотливый.

Запоздало я ступил вперёд. Теперь любой из нас мог начать схватку.

Ну да, я всё уже для себя решил. Я постараюсь свалить Ударника куда-нибудь в овраг (направо три метра…). А там его ждёт сюрприз. Я рискую. Но честь свободных Тинов того стоит. Пускай даже мой энтузиазм и оставался лишь в разуме, а не в чающем передышки теле… Должно быть, поэтому мои мысли были такими коварными. В путь…

Ударник сорвался первый. Я ещё не собрался, поэтому его меткий удар пришёлся мне прямо в нос. Голову отшвырнуло, немного хрустнула шея (всего лишь расправлялись позвонки). Из носа сразу начала течь тёплая струйка крови. Больно. И уже это меня разозлило. День не задался. После рейда (просто шальной вылазки на улицы) меня преследовали неудачи… Этот забор, гроулит… Стоило отдышаться – и в драку… Пусть всего две неудачи. Это злило.

Пока я мысленно "вострил клыки" (это тоже прилипло к моей кличке), Ударник сложил локти замком и напал на меня, толкнув. Я, начиная терять равновесие, резко, сбоку, ударил его в шею, чтобы он тоже упал. Ударник пошатнулся и выстоял. Я падал на спину. Он уже мыслил о своей победе. Но я знал, что из такого положения можно запросто выполнить подсечку (змея нашептала…). Подсечка… Противник падает… Я подскакиваю и хватаю его за небритый подбородок, как перед ударом. Теперь главное – сосредоточенность…

Чтобы не увидели всполохов молнии. Чтобы противник тоже их не увидел. Он должен лишь почувствовать укол, иглы, которые дойдут до самого нутра. Тогда он потеряет сознание. Драка будет окончена… До этого мне удавался этот трюк всего один раз. Но не на людях. А жертва, тип, который хотел вызвать полицию, которого меня послали догонять, подумал, что ему померещилось. Надеюсь. Я больше никогда его не видел.

По тому, как расширились зрачки Ударника, я понял, что он уже начинал ощущать. На его лице не отражалось никакого мерцания – значит, я пока справлялся. Я сам ощущал то же покалывание, что и противник, но это было привычно…

– Ты что? – прошептал Ударник еле слышно. Я вспомнил, что его настоящее имя было Максим…

Он начинал осознавать, догадываться. Поэтому я высвободил больше энергии. Щекотание. Более настойчивое покалывание. Ударник начал извиваться, но я держал его крепко, как мог, и придавил его коленом в бок. Он мог бы вырываться и активней. Мешало моё воздействие.

Наконец, я освободил максимальный заряд, который мог, чтобы внешне это было почти не заметно. Но пара вспышек отразилась на гладкой поверхности куртки Ударника. Был даже хлопок, кажется. У меня тоже гудело в голове, поэтому ручаться я не мог. Противник резко дёрнулся и замер. Как раз в тот момент, когда я ударил его кулаком в скулу – для прикрытия.

Я победил.

Глубоко дыша, я встал. Сердце билось очень часто. Так всегда бывает, когда пользуешься энергией. Скоро оно успокоится. Скоро я смогу отдохнуть…

– Молодец, – сказал Ганг почему-то очень тихо. Я на секунду замер. Неужели он что-то заметил? Но, не подавая виду, я вернулся к своим. Теперь я стоял плечом к плечу с остальными Тинами.

Ударника подхватили и унесли две Рыжие близняшки, Джи и Джо. Блат глядел волком. Мне даже стало приятно, когда я представлял, о чём он сейчас размышляет. Как провалился его верный расклад? Как Ударник не справился? Как этот выжатый как лимон желторотик смог победить? Только я знал ответ. Но я ничего не скажу.

Ганг тоже улыбнулся. Он оставлял за Блатом сказать слова своего поражения. Блат глубоко вздохнул и принял это.

– Похоже, твой чемпион оказался сильнее… на этот раз. Мы уходим. Можете пока (он выделил это слово) играться здесь. Мне всё равно. Пошли, – скомандовал он уже Комбускенам.

Рыжая братия, перешёптываясь и вздыхая, отправилась восвояси. Я ловил на себе их взгляды. Громила, имени которого я не знал, нёс перекинутого через плечо Ударника. Одна из близняшек обрабатывала чем-то синяк на его правой скуле.

Мы тоже вздохнули. Это был вздох облегчения. Роза взвизгнула и обняла меня сзади.

– Жолт, ты чудо! Никто бы так не смог!

А я думал о том, что эти руки поперёк моей шеи очень были похожи на захват "эрбок".

– Просто удачно попал ему в лицо, – попытался оправдаться я.

– Нет, ты был на высоте! – возразил Ганг и мягко улыбнулся, – Блат сам подписал себе поражение, когда вызвал тебя на бой.

Чтобы убежать от его мягкой улыбки (окутывающей меня мокрым сводом страха и подозрения, что лидер знает обо мне больше, чем должен…), я поднырнул и освободился от объятий Розы. Рядом было дерево, то самое, с широкой горизонтальной веткой. На этом Поле оно было закреплено за мной.

– Так держать, – напоследок услышал я голос нашего самого молчаливого (после меня) Тина – Андера.

– Айда на карусель? – предложил голос Ника. Под каруселью был запас пива, а также карточные и электронные игры. Гомон одобрения, шаги – стая ушла.

Я забрался на дерево. Довольно ловко. Предвкушение отдыха прибавляло мне сил. Растянувшись на суку, я ощущал, как расслабление тёплой ванной окутывает мою кожу, мышцы…

Это было приятно – лежать и ни о чём не думать. Даже змея не кусала. Змея с острым электрическим жалом.

Дремал я, наверное, не больше часа. И просыпался минут десять, постепенно вслушиваясь в щебетание птиц, шелест листвы, дальние голоса моей стаи. Я даже улыбнулся. А потом – скатился и спрыгнул на землю. Усталость в мышцах сменилась приятной болью, которая всегда бывает после тренировок. Это пройдёт в течение суток.

Я направился к карусели, где, судя по голосам, всё ещё резвились наши.

Карусель была навесом, подпоротым какой-то серьёзной железкой. Свод бара, совмещённого с кафе. Естественно, всё кустарное.

Ник и Андер сидели за одним столиком и играли в трофейные карманные игры (тогда был почти единственный случай, когда Тины позволили себе кого-то просто ограбить. И всё же теперь две планшетки Пси-нату принадлежали нам.). Роза полировала своего любимого "Райко", хотя тот и так блестел как спокойное озеро. Ганг сидел наверху, на торце карусели, и, свесив ногу, смотрел куда-то вдаль. Двое наших недавних новичков (в рейде и во время драки они вели себя неприметно), которых пока называли просто по именам – Миха и Людовик – заботились о напитках и закусках. В смысле, готовили за стойкой бара. Когда Ганг решит дать им клички, простой парень Миха, наверное, так и останется, а Людовика назовут… ну, скажем, Слоукинг? Он был очень заносчивый, этот аристократ в третьем колене. Ещё одного Тина здесь не было – Тени. После рейда я его не видел. Интересно, куда он затусовался со своим гравоциклом?

Первым меня заметил Ганг (видимо, боковым зрением, потому что он даже не повернул головы) и окликнул властным голосом.

– Жолтеон!

Я потратил около секунды, чтобы понять, что зовут меня. Сколько времени прошло, а я никак не привыкну к этой кличке… Нет, неудачно мне её подобрал Ганг. Когда я уже вопросительно обернулся на лидера, тот ловко спрыгнул вниз, в бар. И улыбнулся.

Я всегда относился настороженно к чужим улыбкам, особенно если они были благожелательны… То есть, не всегда, а сколько я себя помню. Наверное.

Остальной народ тоже обернулся ко мне, когда я подошёл. Роза куда-то прошмыгнула.

– Мы приготовили тебе подарок, – объяснил Ганг, – И уже час как празднуем твою достойную победу, чемпион.

Миха протянул мне хот-дог и бутылку катерпи-колы (я в своё время удивлялся, из чего делают хот-доги? Неужели из покемонов? Ник мне объяснил, что мясо синтезируют на основе ген покемонов и всего-то.). Я сразу глотнул шипучего напитка. Сосиска пока подождёт.

Вернулась Роза. В руках она несла коробку от монитора. Мне показалось, что коробка пытается вырваться у неё из рук…

– Мы поймали его только что, совершенно случайно, – начал Ганг, возбуждая мои самые негативные подозрения, – Он крепыш, сильно сопротивлялся… Чемпион, тебе пора стать тренером среди Тинов.

Роза поставила коробку на "стойку" бара (доска, положенная на две колонны батарей), осторожно открыла картонные створки и сразу распростёрла руки над ней, чтобы не дать чему-то живому выпрыгнуть и убежать…

Из сумрака на меня блеснули два зелёных фосфорицирующих глаза и золотой амулет над ними.

– Мя-фрр… – прошипел мяут.

– Царапучий он, – заметила Роза. Я увидел продольные царапины на её руке, три параллельные.

– Я тебя ещё не так располосую! – пригрозил мяутёнок.

Я опешил.

– Злой какой… – сказал Миха на заднем плане. Андер поднёс руку к коробке, но быстро её отдёрнул, когда три загнутых когтя мелькнули в воздухе. Ганг не отрываясь смотрел на меня.

Я выдохнул и едва не выронил бутылку и хот-дог. Задал вопрос.

– Он у вас что, говорящий?

– Нет, – Ганг отрицательно покачал головой, не сводя с меня взгляда.

– Размечтался, – Роза надула губки.

– Только сунься… – шипел мяут Андеру.

Точно. Он шипел. Смысл этих звуков рождался уже во мне. На секунду я погрузился в себя… Ничего необычного. Это было. Когда рычал гроулит, когда прирыкивал Рогоносец – тоже. Я не обращал внимания, потому что человек не может понимать покемонов. Но сейчас змея впилась в мой мозг, захватом "эрбок" сковала шею и направила мой взгляд. Говорящий мяут.

– Дотренируешь его до перса – тогда и покажем этому Блату… – подбодрил Ник.

Говорящий перс. Резануло как ножом. В прошлой жизни, которой не было, был говорящий перс. В ней я мог понимать покемонов. Но ничего больше из неё не просачивалось. Мешал страх. Я не хотел той жизни.

По некоему наитию я поднял глаза и посмотрел на Ганга. Наверное, мой взгляд сейчас был испуганный, жалкий, молящий…

– Если ты не хочешь, можно и отпустить его, – произнёс Ганг. Он не боялся моего взгляда. Он держал его, как удар.

– Отпустить? – взвизгнула Роза, – Я столько его ловила, все руки исцарапала. Если Жолт от него откажется, я возьму котёнка себе.

– Грруу! – глухо зарычал мяут – "Не дамся!".

– Я не создан тренировать покемонов, – сказал я и опустил взгляд.

– Мы не можем тебя вынуждать, – решил Ганг, – Роза, можешь брать его.

– Отлично, – тинка ощерилась.

Мяут в это время как раз решился для прыжка. Но Роза не зря держала руки над коробкой. Цепкие пальцы ухватили мяута и вернули его в коробку. Роза быстро закрыла створки и обняла контейнер.

– Я вас покидаю. Надо приручить этого дикаря, – она подмигнула и пошла в сторону разбитой статуи драгонита.

Стая начала возвращаться к своим делам. Ганг первым же взлетел на карусель по приставленному забору-лестнице. Я пристроился к Нику и Андеру и предложил им сыграть. Андер отдал мне свой Пси-нату.

Но игра не задавалась. Я не переставал думать.

Обернувшись после очередной победы Ника, я увидел, что Ганга уже нет на его возвышении.

EvilCat 19.07.03