Я очнулась в большой белой комнате. В комнате! Как я была счастлива в это первое мгновенье. Я захотела широко раскинуть руки в стороны и крикнуть что-нибудь радостное во весь голос. Но... руки мои были крепко привязаны к дужке кровати, на которой я лежала. Передо мной на стуле сидел тот самый противный мужчина и еще один какой-то совсем молодой с длинными кудрявыми красными волосами.
- Слушай меня, практикант Кьюринг, пациент после припадка чувствует себя отлично, состояние удовлетворительное, запишите это в медецинской карте девочки. И еще запишите: "Пациент за два дня пребывания в клинике оправился от пищевого истощения. О душевном состоянии пациента пока ничего не ясно, возможно, склонен к суициду."
        Интересно, что бы значил этот набор слов? Не буду у них спрашивать, а то опять на два дня усыпят. Но, вроде, Кьюринг сам решил поговорить со мной, а его старший коллега, что-то начал писать и ворчал себе под нос. Он меня много не стал спрашивать, да я много и не могла ответить на его вопрос: "Джесси Мусаси, 6 лет, у меня потерялась мама, а папа и сестренка - не знаю где. А мама недавно приходила..."
- Наверное, определим ее в приют, - заключил тот, что постарше.
- Но у меня же есть папа, есть Джессибель, - промямлила я, - правда, их надо искааааать!
- Ничего, Джесси, милая, - начал успокаивать меня старый доктор с сопливой зеленой шевелюрой. - Как только найдем твою маму или твоего папу, мы тебя им сразу же отдадим. Пойми, маленькая, не в коробке же тебе жить под дождем. Ты там можешь умереть, даже если ты и сильная очень. А в приюте ты найдешь себе друзей, может, и на всю жизнь...
        Это, наверное, все, что я помню до десяти лет. Мне много раз являлась откуда-то мама и говорила про какую-то страшную высокую гору, на которой живет неведомый покемон, хранитель Канто, или просто Повелитель Гор, и что мне суждено будет дойти до этой горы и увидеть ее вершину. Что это была за гора, я не знала. Я знала одно: если я скажу о горе и о маме врачу с зелеными сопливыми волосами, то он мне поставит укол под лопатку и я многое забуду, но забывала я совсем не то, чего хотели врачи, совсем не то...
        Я жила в огромном приюте в родной Фуксии. Там детей не любили. Их одевали в одинаковые синие рубашки до коленок и вели так гулять. Да-да, в сереньких тапочках и рубашках. Или это был приют при больнице. Однажды я оттуда сбежала летом на пляж. Даже купальник где-то стащила. А что было потом... не помню, совсем не помню... потому что мне опять говорили про гору. Это единственное, что я забыла про гору. У меня после этого побега только четвертинка какого-то хрустального шарика осталась. Зачем она мне? Не знаю. Храню, вдруг кому-то пригодится. И тогда я поняла, где нахожусь.
        Выйдя из здания, где я жила уже почти четыре года, я прочитала вывеску над дверью:

                "Психиатрическая клиника
                Министерства Здравоохранения Канто
                Филиал г. Фуксия"

        Вот вам и приют! Больница для душевно больных. Теперь понятно, почему меня кололи какой-то гадостью, когда я говорила о том, о чем они не ведают! Все понятно! Но все же проболталась тогда после пляжа и меня снова напоили лекарствами. Но я не забыла эту надпись на дверях "приюта", не забыла эту синюю табличку с толстой красной каемочкой и салатовыми буквами. Совершенно некрасивую, но яркую и броскую, чтобы прохожий понимал, что этот дом надо обходить за несколько кварталов.
        Но как-то судьба мне в этой жизни улыбнулась. Однажды, когда мы нарезали круги по улице неподалеку от корпуса, а за нами следила "воспитательница", ко мне с забора спрыгнул какой-то сильный мужчина с алыми волосами, обросший щетиной. Он взял меня на руки и пока никто, кроме больных, не видел, перепрыгнул со мной через забор. Как он это сделал? Очень просто: перекинул меня , словно полотенце, через шею и придерживал меня одной рукой, чтобы не упала. От этого человека сильно пахло тем, что врачи у нас в клинике называют спиртом. Но я его не боялась. Он меня нес подальше от клиники и так, чтобы врачи этого не видели, словно в приключенческой книжке, которую нам читала одна тетенька, которая лечилась в клинике, потому что считали, она называет себя покемоном.
        Мой спаситель еле-еле держался на ногах, видно, был болен. Он посадил меня в свою машину на переднее сиденье и поехал куда-то... Но куда.
        Я читала по слогам вывески на дороге, все, которые успевала читать. В клинике была школа, но нас там учили очень плохо.
- Ты кто? - шепотом спросила я, когда мы проехали вывеску "Лавандер 10".
- Джесси, я твой папа, одинокий и непоправимый пьяница и картежник.
        Что это такое - я знала из своей жизни в коробке.
- Папа, - чуть слышно губы сами сказали за меня это слово.
        В это я не могла поверить! На глазах моих проступили слезу. Я посмотрела ему в глаза. Папа тоже плакал... Неужели? Неужели это случилось? Я наконец-то нашла близкого и дорогого мне человека! Я крепко обняла папочку. Я тогда много, очень много чего не понимала, в том числе и того, как люди водят машину.
- Джесси, Джесси, потом, - крикнул папа пьяным голосом.
        Раздался скрип колес. Яркий свет каких-то фар в лобовое стекло. Шум, боль и больше ничего...

Мяут        24.09.02