Мисти подула на горячую чашку чая и спросила Джеймса:

– Можно, я угадаю, что тебе снится?

– Чего тут угадывать? Ничего хорошего! – обезнадежено сказал Джеймс, обняв Джесси.

В камине огонь не включили, потому что и без него было невыносимо жарко.

– Тебе во сне являлся Повелитель… – начала Мисти.

– Не знал, что ты научилась читать мысли, – удивился Джеймс.

– Нетрудно догадаться, зная то, что стало известно мне, и из-за чего я приехала сюда!

Слова Мисти звучали как нечто особенное. Джеймс и Джесси приготовились слушать.

– Не помню, рассказывала ли я вам о своей старшей сестре. Она пару лет назад вышла за археолога. Он работал в Северной пещере, что к северу от Церулиана. Это неподалеку от Лунной Горы. Там, говорят, живут сильные покемоны. Кто-то даже МьюТу там встречал. Однажды Эрик, муж Лилии, отправился туда тренировать своего Вапореона. Долго он шел, пока… не заблудился. Эрик и Вапореон сели отдохнуть у маленького пещерного озера. Молодой человек облокотился на стену и она… провалилась. А там… гробница. Саркофаг с лицом красивой девушки и свиток с древними письменами. И больше ничего. Но для археолога это бесценная находка! Из пещеры от вытащил за собой и саркофаг, благо, его археологические Мачоки были при нем. Где только люди в качестве грузчиков их ни используют. А потом целый год переводил письмена, и все более ужасался. Они были написаны той, чья гробница открылась перед Эриком. И язык там тот, который используют французы в непокемонском мире.

– И что, эта древняя девушка рассказывает о тайне моего сна? – чего-то в голове у Джеймса не клеилось.

– Слушайте, я утащила перевод у Эрика, чтобы прочитать его вам…

Год 1156. В Париже жила бедная женщина (город либо выдуманный, либо из непокемонского мира). И была у нее дочь, я, синевласая Моргана. И я поведаю вам свою историю. Тот далекий мой потомок, которому я пишу ее, надеюсь, вовремя найдет и прочитает… В те времена во Франции, так звалась моя родная сторона, все неестественное и из ряда вон выходящее считали бесовским и придавали огню и четвертованию. Мама растила меня одна, она вымазывала мне волосы сажей, чтобы никто не видел их синего цвета. Ни я, ни мама, не знали, почему у меня такие яркие волосы. Но народ бы сказал, что мама – ведьма и согрешила она с дьяволом, и нас бы обоих придали огню. Однажды, в день моего семнадцатилетия, я решила выбраться на рыцарский турнир. Было очень интересно, и мне приглянулся один славный рыцарь. Я влюбилась в него с первого своего взгляду. Оказалось, что он тоже из Парижа, и он вызвался проводить меня до дому. Я была тронута и согласилась. Не знаю почему, но я, девушка, ранее сторонящаяся людей по понятным причинам, не испугалась ехать с ним. Однажды ночью, когда мы ночевали на сеновале, пошел дождь, и смыл всю сажу с моих волос. Ришар же, проснувшись обнаружил необыкновенный цвет моих волос. Сажи рядом не было, и мне пришлось идти до ближайшего города с неокрашенными волосами. Народ сразу же окрестил меня ведьмой, благо, что мамы рядом со мной не было, а то и ее в тот же костер бы… Меня собирались сжечь на костре на следующее утро. Ночью ко мне прибежал Ришар, он усыпил стражника и пробрался ко мне в темницу. Это был настоящий рыцарь. Он сказал, что к нему во сне явился красный дракон с ушками и горящим хвостом, Чаризард, как я поняла позже. Это существо сказало ему человеческим голосом:

"Ришар, у Морганы под сердцем – твое продолжение, но оно сгорит в огне, если ты не поможешь ей бежать. Привяжи девушку к плоту и отправь ее в открытое море!"

Город был у моря, и это было не проблема.

"Но я не могу придать ее такой мученической смерти!" – сказал тогда Ришар дракону.

"Сделай так, как я тебе сказал, а в море о ней позаботятся мои друзья!" – ответил дракон.

"Кто они, твои друзья? И увижу ли я снова Моргану?"

Существо взмахнуло хвостом и улетело, бросив лишь:

"Тебе не дано знать, кто мои друзья. Но если ты все сделаешь так, как я тебе сказал, твой сын станет королем в тех землях, где живут такие, как я!"

Ришар помог мне бежать и сделал так, как велел ему Чаризард. Что стало с ним после этого, я не знаю. Я больше никогда не видела ни его, ни маму, ни родных земель.

Все думали, что я сбежала и искали меня. А я плыла по морю на плоту и ждала друзей явившегося во сне Ришару дракона. Не знаю, почему, но я в первый раз поверила в сон. Видимо, потому что смерть была близко, и я надеялась на все, что могло хоть как-то помочь мне. Ришар на прощание положил мне мешок с сухариками, но они скоро кончились. Меня несло сначала дней десять на юг, потом столько же на восток и столько же на север, если я не обсчиталась и не пролежала несколько дней без сознания. Я уже перестала ждать, разочаровалась во сне Ришара. Я беспомощно смотрела на небо и ждала, когда же Бог придет за мной. Ребенок, что жил у меня под сердцем всего-то не больше месяца, наверное, умер или родится мертвым… Но тут набежали тучи на небо, и я увидела трех птиц. Желтую, мечущую молниями, синюю, извергающую ледяной шар, и красную, выплевывающую пламя. Забтоса, Артикуно и Молтрейса… как я потом узнала. Из воды вынырнуло еще одно существо. Большое, иссиня-серое. Оно положило морду к моему плоту и сказал человеческим голосом:

"Дитя человека, отверженное человеком, садись мне на спину и держись за плавники!"

Это была Лугия. Я из последних сил забралась к ней на спину и… уснула. Очнулась я уже на берегу. Лугии рядом не было. Меня на руках держал мужчина, а вокруг была стража. Мужчина был очень стар. Одежды их мало отличались от наших и весь их быт был такой же, только не было этих предрассудков насчет ведьм и их отродий. Почему-то. Я не говорила с ними очень долго. У них был язык, немного похожий на мой, но чем-то неуловимо отличающийся. И я только через месяц или два начала отчетливо разбирать некоторые слова и улавливать смысл. Я еще долго отходила от пережитого в море. Тогда я и пришла к старику-королю и на их языке попросила рассказать об их мире.

"Если бы в дни моей молодости море выбросило на берег такую прекрасную девушку… я бы не остался без наследника!"

Короля звали Джон. И он очень обрадовался, что я наконец-то решила поговорить с ним. Правда, в тот день я больше ничего не сказала, так как многого не поняла. Вскоре я поняла, что ребенок мой не умер в моем утробе, а королю новость о моей беременности резко подняла настроение. Он говорил, похоже, на английском. Когда я вмешала в его речь свои французские слова, то получился некий новый язык, которым вскоре заразились все придворные а позже и простой люд, и начали называть его кантийским, в честь названия земли, принадлежащей королю, Канто.

"У меня нет детей и не было никогда жены, – сказал мне однажды король Джон, – Поэтому королем я нареку твоего сына. Потому что тебя и его мне в дар послал Повелитель Воды!"

Я смиренно кивнула. Через пару месяцев у меня родился сын, которого я назвала в честь того, кто даровал мне эту жизнь, в честь отца мальчика, Ришаром. Но король Джон требовал и второго имени мальчику, потому что все жители его земли имели это имя для того, чтобы можно было различить, кто из чьего роду.

"Ришар из рода Морганы," – сказала я.

"Ришар Морган!" – заключил король и велел высечь имя своего приемника на камне у входа во дворец.

Но приемник становился официальным наследником только после того, как я стану женой короля Джона. А для этого мне нужно было отречься от моей христианской веры и предаться вере кантийцев в трех Повелителей: Огня, Воды и Гор. Джон сидел в тронном зале и гладил своего Арканайна, когда я пришла к нему с ребенком и Арканайном-стражем.

"Ты готова стать моей женой, Моргана?" – спросил король.

"Да," – ответила я.

"Тогда ты должна забыть о своей вере и поклоняться нашим Повелителям!"

Я закрыла глаза и вспомнила, что благодаря своему христианскому Богу я дожила до того дня, как существа мира Канто, называемые людьми покемонами, вынесли меня на берег, что благодаря христианскому Богу родился живим мой сын. Но кто эти Повелители? Они даже не взглянули на меня и не представились, когда я вошла в их мир. Их храмы были пусты, все обходили эти места стороной.

"Это те птицы: желтая, красная и синяя, кружащие над морем?" – спросила я, припомнив то, что я видела.

"Нет, что ты! – рассмеялся король, – Это всего-то редкие покемоны Забтос, Молтрейс и Артикуно, называемые в народе легендарными, потому что они спасали жизнь рыбакам, потерявшимся в море и охотникам, попавшим под лавину в горах…"

"Тогда, может, Повелитель Воды – тот, серо-синий с плавниками, говорящий по-человечески?"

"Это тоже покемон. Это Лугия – хранитель моря!"

"Тогда я не хочу предавать своего Бога ради тех, чьи благие деяния я не видела! Меня спасли покемоны, а не повелители! Во сне отцу моего ребенка явился Чаризард, а Лугия вынесла меня на берег!"

И тогда земля поехала у меня под ногами, мы с королем оказались у моря, из которого вышли четверо в плащах. Первый – в красном, очень похожем на Магмара, второй – в синем, с которого вечно стекала вода, третий – в сером, похожем на горы, с рогами на голове. А последний черной тенью влетел в тело Джона. Это и были Повелители.

– Я не променяю свою чистую веру на веру в вас, потому что мой Бог не устрашает, а помогает!

Это был нож в спину всем четверым. Они были сильны потому, что все боялись их. А я не боялась, потому что у меня был Бог-защитник! Тогда Повелитель Канто в обличье Джона подошел ко мне и сказал:

"Коли ты добралась досюда живая, то твоя вера достаточно сильна" Сей ее в массы, если люди захотят в это верить! И если те, кто живет тут, действительно сильны, то пусть сразятся с нами вместе с самыми сильными покемонами, и если они победят, пусть делают из наших храмов то, что считают нужным".

Тут Мисти вставила свой комментарий:

– Люди поступили, думаю, правильно, когда превратили места силы Повелителей в места силы воли и духа – стадионы. Ведь наш мир, Канто и Джото, существует благодаря именно этой силе!

Но Повелители поставили условие мне, если люди проиграют, то они погибнут.

"Жестоко!" – заметила я.

"А ты думала, что проклятья не жестоки? Ты думала, что после победы сильнейшего слабый имеет право на жизнь? Отныне ты, непокорная, проклята! И прокляты все твои потомки! Этот, – Джон (точнее тот, кто овладел его телом) показал на Ришара, – первый. Мы будем ждать твоего потомка в тринадцатом колене. Но это еще не все. За 300 лет можно научиться многому. Отсчитай он него еще тринадцать поколений…"

– Опять я?! – вскрикнул Джеймс, – Почему я не родился простым смертным?

"Если первый мой избранник не победит моих троих сыновей: Огонь, Воду и Горы, то второй должен за первые двадцать лет своей жизни стать выше их, а потом доказать мне, что люди сильнее нас".

Я в ужасе посмотрела на Джона и спросила:

"Кого – вас?"

"Нашего страха! Что вы, существа, которые слабее даже покемонов, сильнее страха над нами! Что вы можете стать полноценными хозяевами земли!"

С этими словами Повелитель Канто покинул тело Джона, забрав с собой и его душу. Тело короля упало к моим ногам, а черный сгусток улетел в море вместе со своими троими детьми…

Я вырастила сына, у него есть дети и внуки. Мне уже сотня лет, наверное, я рассказала им свою историю, и они передают ее из поколения к поколению. Осталось еще десять поколений, о которых мне не суждено узнать. Я стара и ухожу к моему Покровителю! Народ принял крещение христианское и теперь надежно защищен! Я думаю, что мы уже сильнее, потому что мы, люди, хоть и маленькие беспомощные существа, но у нас сильна воля и желание. Я завещаю не забыть того, что было сказано мне. Это потому что проверка нас на прочность! Готовьтесь к схватке и помните!

– Что было дальше, мы все знаем из искаженных за время легенд, – закончила Мисти, – они были очень важны в таком виде лидерам стадионов для раскрутки их дела и зарабатывания денег. Про Повелителя Конто они решили забыть, потому что не им жить в то время, когда он снова явится людям, а Повелителя Гор они боялись, и хотели его победить, чтобы соорудить стадион. И так наказали нам, что мы и сделали. Все, что известно нам о Повелителе Канто написано тут. Видимо, не без помощи Бога довелось Эрику заблудиться в пещере и сесть отдохнуть именно у стены с могилой Морганы. Но покемир под угрозой разрушения. Покровитель собрал нас четверых, познакомил, благодаря чему мы и победили непобежденных 400 лет назад Повелителей. Но после этого мы расстались с Эшем. Он исчез со своего дня рождения и уехал в дальние земли, где нашел себе жену.

– Но этот… папаша Повелителей, он же один! – заметил Джеймс, – А нас трое, да еще и наши покемоны. Неужели мы не сможем показать, что он народу нашему не нужен?

– И куда нам опять идти надо? – нехотя спросила Джесси.

Джеймс хитро сузил глаза и сказал:

– А кто сказал, что мы к нему пойдем? Тут дело не в кулаках, кинжалах и покемонских атаках! Если мы сами с ножом к нему придем, то от своего же ножа и погибнем! Он думает, что мы о нем не забыли, и это предает ему силы. – Джеймс дьявольски улыбнулся, – А вот если мы к нему не придем на его зов, и будем закрывать его сны нездоровыми иллюзиями Гастли, то он поймет, что мы без него обходимся, сильно разозлится и придет. Он будет зол, и это зло будет придавать ему силы. Но эти силы не настолько сильны и страшны. Это силы безнадежности и они быстро ослабевают, в отличие от силы полезности, которые возрастают. Короче, поражает не то, что с мечом сражаться приходит, а то, что игнорирует!

– И когда ты стал таким философом? – удивилась Джесси.

Мяут 15.04.03