Прошло уже несколько часов, с того времени, как Джеймс поставил шезлонги, Мяут разбил кокосовые орехи, а Джесси улеглась на солнышко. Они уже успели искупаться, понежиться на солнце и заскучать. Без работы было очень тоскливо. Хотелось чего-нибудь сделать. И то ли умышленно, то ли со скуки Джесси придумала кое-что нехорошее. Это нехорошее заключалось в том, чтобы заставить Джеймса…
- Чёрт! - выругалась Джесс. Она аккуратно пролила кокосовое молоко прямо себе на грудь. На чёрном купальнике (с красной буквой R на той же груди) белое молоко очень хорошо выделялось. Джеймс повернулся к ней, состроил сочувственную гримасу и отвернулся. Потом он снова повернулся и посмотрел на пятно, медленно перевёл взгляд на ноги, но тут же, покраснев, отвёл его. У него тоже возникли нехорошие мысли. Но на то они и команда "Р", чтобы думать о нехорошем!
- Пойди, помой… - предложил Джеймс.
- Хорошая мысль! - одобрила Джесси. Она медленно встала, потянулась и пошла по направлению к морю. Джеймс проводил её удаляющуюся фигуру взглядом. Особенно его внимание привлекла нижняя часть тела. Ему нравилось наблюдать, как ноги Джесси ступают на песок, как слегка покачиваются её бёдра, как развеваются на ветру её волосы…
        Наконец, Джесси добралась до воды. Ещё немного, и Джеймс сошёл бы с ума. Он удивлялся, почему никогда раньше не обращал на неё внимания. Точнее, такого внимания. За этими мыслями он и не заметил, как его напарница вернулась. Она села на шезлонг и с удовлетворением отметила, что Джеймс не пропустил её стараний. Закинув ногу на ногу, она распустила собранные в косу волосы. Потом легла и надела тёмные очки, чтобы было легче незаметно наблюдать за Джеймсом. Мяут тем временем валялся на песке недалеко от них. Его ничто не интересовало. Так, в попытках прошёл день для Джесси, и в мучениях для Джеймса.
        Вечером они решили устроить небольшой пир. Всё, что им надо было - стол, магнитофон (чтоб не скучно было), тарелки и еда (самое трудное для добывания). Сидя за столом, Джесси "случайно" пару раз задевала Джеймса ногой, что ещё больше разжигало его интерес (если это можно так назвать). Мяут заметил, какие взгляды они кидают друг на друга, и решил не мешать. Поклевав свою любимую кошачью еду, он сказал, что нужно сходить за водой и пошёл в лес. Никто не обратил внимания на то, что термос остался стоять около фургона. Сначала магнитофон играл что-то весёлое и бойкое. Джеймс терпеливо ждал. Наконец, заиграла его любимая медленная песня. Не буду называть её, так как больше ни одному человеку (ну, кроме Джесси), она понравиться не может. Он встал, подошёл к Джесси и взял её за руку. Потом, вывел её из-за стола, и они стали танцевать. Над ними светилось яркими звёздами небо. А единственным земным источником света был маленький, уже затухавший, костерок. Джесси чувствовала себя прекрасной принцессой, танцующей с принцем. На ней было белое платье с кучей кружев и оборочек. А принц, в чёрном фраке, смотрел на неё. У него были такие ясные, добрые зелёные глаза… Потом она вспомнила, что находится на маленькой полянке около леса. Что на ней не белое платье, а белая рабочая форма. Что перед ней не принц, а Джеймс. Нет! Принц! Прекрасный принц, который берёт её на руки и несёт в фургон. Неважно, как всё выглядит с первого взгляда. Важно лишь то, как мы это воспринимаем. И если перед нами стоят старые башмаки, а мы видим в них хрустальные туфельки, то это и есть туфельки! Потому, что мы в это верим. А если у тебя есть вера, то все желания всегда сбываются. Нужно верить! И тогда тыква превращается в карету…

P.S.
Не важно, где, как и когда это произошло. Важно, что произошло. Поэтому, присмотритесь повнимательней к Джесси и Джеймсу. И в их глазах вы увидите всё то, что они испытали в ту ночь. А в глазах Мяута вы увидите укоризну…

Musashy