В свежем воздухе витал аромат лаванды.

Я села на постели и протерла глаза. Долго же я спала… а шея не затекла, и разбитости я не чувствую. Вообще, такое ощущение, что заново родилась. Ничего не болит…

Я огляделась.

Моя кровать, белоснежная, стояла в комнате с белыми стенами и белым полом. Все кругом сияло чистотой и свежестью. Большое окно было открыто, и в него врывался свежий ветер.

Повернув голову, я увидела тумбочку возле кровати. Она была заставлена цветами. Розы, анемоны, сирень, жасмин, лаванда… словно кто-то разом скупил все содержимое цветочного магазина.

– Надо же, – вслух удивилась я и протянула руку, чтобы потрогать цветы.

Рукав белой ночной рубашки чуть опустился, и я увидела едва заметные синеватые следы уколов на сгибе локтя.

– Так мне не приснилось?

В этот самый момент дверь открылась, и вошла симпатичная девушка. Увидев, что я сижу на кровати, она улыбнулась:

– Миссис Лайт, вы уже проснулись! С вашего позволения, к вам посетители.

Я рассеянно кивнула, и через минуту в мою комнату вошли Макс, Келли, бабушка Соврения и мои покемоны – Твинклс, Спот, Овар, Берит и Поэни.

Берит немедленно запрыгнул ко мне на кровать и внимательно обнюхал мои волосы. Потом чихнул и стал ловить мои ноги под одеялом. Поэни положил морду поверх одеяла и радостно оскалился, когда я почесала ему нос.

– Нэтти, – Макс накрыл мою ладонь своей, – ты себя хорошо чувствуешь?

– Лучше чем когда-либо, – созналась я. – Бабуля, а что ты здесь делаешь? И где я нахожусь, кстати? И который час?

Келли захихикала:

– Нэтти, ты просто доморощенный Фродо. "Где я, который час"… Ты что, Цианвуд не узнаешь?

– А, это больница, – догадалась я. – А в окне тогда – парк. Ясно. Но все-таки, бабуля?

– Надо же было мне убедиться в том, что за тобой хорошо ухаживают, – ответила бабушка, деловито поправляя цветы в вазе.

– Ты была без сознания почти три дня, – сказала Келли. – Нас к тебе привел спироу в пять утра, а вечером мы уже прилетели на Цианвуд, и тебя сразу отвезли в больницу.

– Значит, сегодня суббота? – посчитала я на пальцах.

– Почему это? – удивился Макс. – Четверг.

– Но как это? Два дня прошло с тех пор, как меня похитили, потом еще день я сидела там, потом тот день, когда вы меня нашли, плюс еще три…

– А, вот ты о чем… – рассмеялась Келли. – Ты по своим часам определяла дни?

– Конечно, а что? Очень удобная функция – календарь… Ты же знаешь, я постоянно забываю важные даты.

– Нэтти, твои часы барахлят уже неизвестно сколько времени. Их давно надо было отдать в починку. Сегодня четверг.

– Ну, тогда мне все ясно, – я откинулась на подушку.

– Нет, не все, – поправил меня Макс. – Ты еще не рассказала нам про фарфоровых куколок.

Я задумалась. Потом улыбнулась и ответила:

– Я расскажу. Но как-нибудь потом, сейчас вряд ли смогу связать все события.

– Тогда мы пойдем, – бабушка взяла за плечи Макса и Келли. – Тебе нужно отдохнуть, скоро выписываться. Покемоны, на выход!

– Подожди! – я махнула рукой. – Можно я пять минут поговорю с Твинклсом?

Бабушка пожала плечами:

– Пять минут можно. Пошли все на выход, быстро-быстро, бегом марш!

Но Макс все-таки вырвался и успел чмокнуть меня в щеку, прежде чем Келли, смеясь, вытолкала его за дверь.

Твинклс смущенно отвел глаза в сторону, положив мордочку на одеяло.

Я тоже смотрела в окно, потом собралась с духом и спросила:

– Значит, ты нашел их?

– Нашел, – кивнул Твинклс. – И теперь я знаю, почему ты их прятала.

– Дядя Джулиан не должен был их получить, – сказала я. – Я и то не удержалась, загадала им желание… что уж говорить об этих взрослых.

– А какое желание ты им загадала? – спросил Твинклс.

– Оно не сбылось, – вздохнула я.

Откинувшись на подушку, я снова посмотрела в окно. Неожиданно меня осенила мысль.

– Я загадала им, чтобы моя любимая игрушка ожила, – сказала я, пристально смотря на Твинклса. – Мой игрушечный вапореончик. Но он не ожил, поэтому я решила, что мое желание не исполнилось.

– Может, они не умеют оживлять игрушки, – пожал плечами Твинклс.

– А я думаю, умеют, – улыбнулась я. – Просто тогда я была маленькая и не смогла бы заботиться о покемоне. Мое желание сбылось через девять лет после того, как я его загадала.

Твинклс удивленно посмотрел на меня. Потом на свои лапы. Оглянулся, чтобы увидеть хвост. Наконец до него дошло.

– Нэтти, но ведь я тоже вапореон! Получается, что твое желание…

– Сбылось. Через девять лет после того, как я его загадала, – я зевнула.

– Так я пойду? – Твинклс вопросительно посмотрел на меня.

Я кивнула. Мне снова хотелось спать. Глаза слипались, голова весила сто тонн… Но я чувствовала себя абсолютно здоровой. Сильной. Такой, как прежде.

Но перед тем, как уснуть, я вытянула руку по направлению к букету цветов.

Веточка лаванды словно бы сама собой выползла из вазы и перелетела мне в ладонь. Я сжала ее в кулаке и улыбнулась. Кошмары кончились. Все снова было хорошо.

С этой мыслью я уснула.

Из доклада лечащего врача: По непонятным причинам перенесенная травма благотворно повлияла на организм. Некоторые функции (способности к телекинезу, телепортации) были восстановлены без медицинского вмешательства. Также по заключению анализов, неудачная беременность благотворно повлияла на способность организма к продолжению рода. Кажется совершенно невероятным, но после такой эмоциональной встряски и физических травм пациентка полностью излечилась. Ее теперешнее состояние – удовлетворительное. Предполагаемый день выписки – пятница.

Я стояла на крыльце дома №4 по улице Мантайнов. Свежий ветер дул мне в лицо, и чувствовала я себя просто прекрасно.

– Нэтти, – на пороге возник Макс. – Завтрак готов.

– Мольти, я тут подумала… Ты бы ничего не имел против ребенка?

– Я не… – Макс осекся. – Погоди. Ты имеешь в виду – нашего?

– Да, – я кивнула. – Может быть, не сейчас и не в этом году, но вообще?

– Конечно, – Макс обнял меня и закружил в воздухе. – Как думаешь, будет мальчик или девочка?

– Девочка, – подумав, сказала я. – В семье Лайтов первыми всегда рождались девочки.

И никаких багровых оттенков. Откуда бы ни пришло то создание, оно кануло в небытие. А у меня в свое время будет чудесный ребенок, которого я выращу с любовью и пониманием, и у него будет лучший отец в мире – Максимилиан Мольтрес Рэйнолдс Стилхарт-Блэйз. Правда, много пройдет времени, прежде чем малышка сумеет выговорить его полное имя…

– Нэтти! Нэтти Лайт!

Мы обернулись на голос. По дороге бежала Келли, взлохмаченная и в чем-то, подозрительно смахивающим на пижаму, размахивая каким-то конвертом:

– Нэтти, мне тут такое по почте пришло!

Кто сказал, что приключения закончились? Ничего не закончилось – все только начиналось!

Nattie        126.05.03