– Джеймс? – единственное, что смогла произнести Джесси.

Он стоял в воде и тоже, немного обалделым взглядом смотрел на неизвестно откуда появившуюся ее. Сказать: "Ты что натворила?", "Я же просил не смотреть!", "Теперь и секретика нет!" – было бы не интересно.

Они сидели у берега, разведя костер, и ничего друг другу не говорили.

– Прости, – вдруг тихо сказала Джесси.

– За что?

– За все, что я тебе наговорила…

Джеймс поворошил палкой угли и, не смотря ей в глаза, сказал:

– Ты наговорила это, потому что оно заполонило твой разум. Но почему ты не сказала про проклятье раньше? Почему ты томила себя десять лет?

– Боялась… что ты не захочешь со мной общаться.

– Глупенькая, – Джеймс крепко обнял ее, – А я, между прочим, умирал уже один раз, так что, если на тебе и есть проклятье, то оно уже сбылось, и больше нам оно не грозит.

И тут Джесси вспомнила.

– Считай, что за Ванессу я простил.

– Считаю, я совсем забыла, что это ты меня раз, этак, пять спас от смерти неминуемой, но теперь нам надо обоим спастись и найти этого Ытя.

Джесси достала из кармана своей куртки (они, выйдя из воды, заказали себе привычную одежду) колбу:

– И что там, интересно, находится?

– Жидкость, – сказал очевидный ответ Джеймс.

– А более конкретно.

– Более конкретно, кто выпьет ее, тот чем-то станет, хорошим или нехорошим – не знаю.

Хаа бы просто так и ушел от щели, если бы ему колба не нужна была. Лезть в щель он боялся, потому что не знал, что в щели не опасно. Хаа взял длинную веревку и привязал ее к дереву покрепче. Он забрал Умбреона в свой покебол (они и тогда были, только апприкорновые, а не лазерные) и полез вниз, словно альпинист. Рожу этого человека надо было видеть, когда он понял, что в ущелье лишь грязи по колено.

– Генгар подери! – выругался Хаа, – Они живы!

Естественно, он пошел искать своих жертв. Грязь была настолько текучей, что следу Джесси и незнакомца успели уже исчезнуть, поэтому Хаа пошел сначала не в ту сторону, в которую надо было бы.

Солнце уже совсем зашло, и в лесу быстро стемнело. На небе проявилась золотисто-белая луна, и начали сверкать звезды. Джесси все время смотрела в то ущелье, из которого они пришли к озеру. В месте, где оно выходило на поляну у озера, "стены щели" были довольно высокими, и если с них тут упасть, будет больно (мягко сказано). И тут она заметила, как черная тень ловко спрыгнула со "стен" и начала красться в ее с Джеймсом сторону.

– Аккуратнее, Джим, – насторожилась она, схватившись за покеболы с Батерфри и Гастли.

Джеймс тоже отстегнул от пояса два своих самых любимых шарика, и они быстро спрятались в тени деревьев. Черное существо дошло до озера и огляделось. Вдруг на него вылетели Батерфри и Визинг, готовые атаковать.

– Покемоны? – удивилось оно, – Это мое секретное место, какие покемоны, какой костер…

– Ыть? Ну ты нас и напугал! – сказала вышедшая из укрытия Джесси, отзывая Батерфри. – Мы с Джеймсом думали, что это опять Умбреон Хаа.

– Ух ты, кого я вижу! – обрадовался Ыть, увидя Джеймса.

– Лучше бы сказал, что нам еще надо делать в этой дурацкой сказке.

Ыть подставил к его уху ладонь и прошептал как будто страшную тайну:

– Я не знаю…

Будто бы Джеймса это успокоило.

– Ладно, Ыть, забирай свою колбу, а мы домой пошли, телевизор смотреть, – сказала Джесси и протянула Ытю то, что он просил достать.

– Наконец-то я оживу свой век! – обрадовался не вовремя убиенный товарищ и протянул руку за заветной жидкостью, но вдруг из-за спины Джесси выскочил стрелой Умбреон и схватил колбу зубами.

– Ты думал, так легко получить мой эликсир, сын мой? – гордо спросил появившийся из ущелья Хаа, – Ты замаскировал свое ущелье, но твой отец не такой глупый, как ты думаешь…

– Но Ыть же хочет выпить эликсир, чтобы избавиться от твоего проклятья и дожить спокойно свои дни, – попробовала перечить Джесси.

Хаа сел на бревно, где полчаса назад разводил костер Джеймс, и погладил своего любимого Умбреона.

– Глупая девочка, – улыбнулся он, – да что ты об этом знаешь? В этой колбе эликсир, дающий выпившему его бесконечную жизнь и бесконечную власть. Я понимаю, что Ыть далеко не для этого хотел выпить эту жидкость, но он не осознает того, что он сам того не желая, станет Повелителем всего мира.

– А что, неплохая идея, – встрял Ыть, – Я думал только живым стать, а тут…

– Эту вещь нельзя пить никому и я слежу за этим! – резко сказал Хаа.

– Странно, – пожал плечами Джеймс, – А мне про вас, господин Хаа, более страшные вещи рассказывали.

Хаа похлопал его по плечу и дал ответ:

– Не знаю, кого благодарить, Иби, но ты и вся твоя компания реально забыли то, из-за чего все началось.

– Понятно, сейчас публика будет слушать версию всего бреда от другого лица, – закатил глаза Джеймс.

Хаа устроился поудобнее на облюбованном бревне, пригласил всех троих сесть рядом и начал:

– Я очень рад, Иби, – обратился Хаа к Джеймсу, – что ты умер.

Джеймс скорчил полную недоумения гримасу.

– Ой, я совсем не то имел в виду, я хотел сказать, что твоя душа избавилась от разума Иби. Потому что именно он – проблема покемира. И изобрел много эликсиров: спасающих жизни покемонов, мумифицирующих трупы, лекарства разные, строительные материалы и пищевые красители, но однажды я решил провести эксперимент, и смешал все это в одном котле. Что вышло – я боялся и предположить, потому что я не знал, что может натворить такая бодяга. У меня было тогда три сына. Ытя, я каюсь, сам убил, и он стал божеством у простого люда. Я, погорячившись, назвал это вещество "Эликсиром Власти", и его выпили по этой причине мои три сына. Меня, естественно, тогда дома не было. Что из этого вышло, Ыть вам все рассказал, рассказали об этом и кое-какие легенды.

– Но вы сами как тогда стали обладать суперсилой? – поинтересовалась Джесси.

– Я стал искать противоядие для своих сыновей, я мешал все подряд, пил все подряд, и однажды понял, что эликсиры дали мне возможность в момент смерти или истощения забирать силы у живых. Но фантазия моя не пошла дальше, чем забирать силы у душ кото, родственников нашего правителя. Единственное, что я не учел, Иби оказался не дураком и быстро все смекнул. Иби пришел ко мне со своими родственниками, чтобы отомстить за свою мать и за… народ, который мои сыновья начали угнетать. Но Иби перед смертью открылась тайна эликсира и он решил в своих следующих жизях всеми правдами и неправдами заполучить его. Единственное хорошее – он хотел заполучить его в добрых целях, чтобы сделать народ счастливым. Глупенький мальчик, он не понимал, что власть в течение такого времени просто испортила бы его. Зато хорошо устроены человеческие души, которые при переселении в другие тела напрочь забывают то, что было в их предыдущих жизнях. Вот так все было на самом деле. И убивал я не из зависти, как рассказал вам Ыть, а для того, чтобы жить самому. Короче, кушать я хотел.

– Так вот для чего я тут… – разочаровался Джеймс.

– Ничего, – успокоил его Хаа, – еще самого страшного не случилось, и ты можешь все исправить. Я истощал души, родственные тебе, потом отпускал их на волю, давал им отдохнуть, потом снова их отлавливал, и все повторялось заново. Обо мне пошла молва, что я повелитель Канто, а я лишь хотел образумить своих детей.

– Но все же вы зачем-то храните эту колбу, убиваете тех, кто идет к вам в дом, я видел, что вы сделали с Броком и Трейси, я видел, что вы сделали с Эшем, Мисти и Милли, когда они отпустили души на свободу, – припер Хаа к стене Джеймс. – Да и детей ваших мы повергли, а вы через пять лет после этого лезете в наши души и грозите расправой с нами! Что-то не сходится…

Хаа потупил взгляд. Отсюда было ясно, что он либо врет, либо нагло врет.

– Что же вы молчите Хаа! – нарушила молчание Джесси.

– Потому что для того, чтобы стать наравне с детьми, я тоже выпил эликсир. Но эликсир мне не помог вернуть детей, а сделал таким же, как и они. Он действовал сто лет, потом, чтобы жить дальше, я готовил новый, и мы с детьми торжественно распивали его. И так далее, много веков подряд. И чем дальше мы жили, тем больше эликсира нам было нужно. Но настал день, когда люди насытились нашей властью, и вы, люди, начали побеждать наши силы. Вы победили всех, кроме меня. Через пятьдесят лет кончится действие последнего выпитого мною эликсира, и эта колба – последняя доза. Я нового сделать не могу, так как один ингредиент навеки утрачен. Но я нашел формулу и сделал действие того, что в этой колбе, вечным. Но тут Ыть раскопал мою тайну, он понял, что у меня есть жидкость, способная оживлять, и он вызвал всех вас, спустя четыре тысячи лет, сделать то, что вы не сделали тогда, в древности. Он хотел, чтобы вы достали для него эликсир и ослабили мою силу. Может, он был прав.

– Если бы я знал, что это всего-то наркота какая-то, то и не попросил бы, а ушел в свою могилу и уснул! – обиделся проклятый Ыть. – Или бы нашел что-то другое.

– Не нашел бы ты! – отрезал Хаа, вставая, – Коли народ нашел это, то я выпью свой эликсир, и стану повелителем навечно, а вы, трое, будете мне рабами!

И Хаа поднял колбу высоко-высоко, чтобы луна своим серебряным блеском осветила разрушающую мир жидкость.

Мяут 3.06.03