Прогулки с Чудовищем

Рассказ-обладатель приза за самую трогательную сказку Новогоднего конкурса 2003 г.

Your trembling paw in my hand
Dreaming of that northern land
Touching me with a kiss of a beast
Т. Т. посвящается

Пролог

Девочка подставила лицо небу и улыбнулась, когда лучи зимнего солнца коснулись ее кожи. В такие моменты ей казалось, что она видит белые пятна – хотя, на самом деле, это была лишь иллюзия. Несмотря на большие круглые очки, которые блестели на остреньком носу девочки, она уже ничего не могла увидеть. Девочка была слепой.

Что-то колючее коснулось ее щеки. Девочка решила, что наткнулась на ветку, и отступила назад, но колючее снова дотронулось до нее и будто бы поманило за собой. Девочка охотно пошла. Она была в том возрасте, когда дети еще верят в чудеса. И вполне обоснованно, потому что ее вела пробудившаяся ото сна многолетняя ель. Далеко девочка не ушла – она споткнулась обо что-то мягкое, упала в снег и удивленно спросила:

– Кто здесь?

Маленький вульпикс слабо шевельнулся и замер. Ему просто не повезло – мать была сейчас с его братом и сестрой в теплой норе, а он отстал и заблудился. Девочка протянула руку, чтобы пощупать находку, и вульпикс тихонько взвизгнул и попытался цапнуть девочку за руку, но та осторожно погладила его по голове, и лисенок, не ожидавший такого, снова затих.

– Кто ты? – переспросила девочка и, не дожидаясь ответа, решительно сказала:

– Пойдем. Мама скажет мне, кто ты.

Старая ель едва заметно улыбнулась задубевшими складками коры, глядя вслед удаляющейся парочке. Что-то подсказывало ей, что эти двое расстанутся нескоро.

Часть первая. Принцесса и паж


***

– Кто ты?

– До чего же ты любишь этот вопрос.

– Я привыкла задавать его, когда поняла, что сама не узнаю этого.

– Я – Чудовище.

– Но я не Красавица…

– Ты давно себя не видела.

– И не увижу.

– Зато я могу видеть тебя. Поэтому тебе придется поверить.

***

Норд дремал в кресле, полуприкрыв глаза. Одно его ухо стояло торчком – вульпикс знал, что вот-вот звонкий голос позовет его, и лису нужно будет бежать к хозяйке. Он давно уже не был маленьким лисенком, но все еще оставался молодым: пять лет для вульпикса – не срок.

– Норд! – крикнули в другой комнате. – Нордик?

Кусочек того заснеженного леса навсегда остался в нем, и имя его было осколком льда. Вульпикс спрыгнул на пол и вбежал в комнату проснувшейся хозяйки. Та сидела на кровати и водила ногами по полу, нашаривая тапочки. Услышав шорох лап по ковру, она обрадованно улыбнулась. Норд запрыгнул к ней на колени. Хозяйка повернула голову, и на миг сердце вульпикса сжалось: ему показалось, что глаза девушки смотрят прямо на него. Но это было не так, конечно. Просто показалось. Вульпикс тяжело и лизнул руку девушки.

***

– Как тебя зовут?

– Чем этот вопрос отличается от «Кто ты?»?

– Но я не спрашиваю о тебе… Что может сказать имя?

– Очень многое. Я не скажу.

– Но ведь ты знаешь мое имя, верно?

– Ты угадала. Но я не позволял себе называть тебя им.

– Ты странный…

– Я не странный. Я – Чудовище.

***

Сегодня хозяйка была в странном настроении. Когда они спускались с холма, девушка вдруг повела носом и заявила:

– Морем пахнет.

Вульпикс согласился. Он не знал, как пахнет море, но хозяйка любила, когда с ней соглашались. Самому Норду казалось, что пахнет сырым снегом и хвоей.

– Когда я была маленькой, мы жили у моря, – вдруг сказала девушка. Вульпикс замер. Он не оставлял надежды, что сможет узнать, почему хозяйка ослепла, и как-то помочь ей, но все, что она рассказывала прежде, ничего не значило. Про море же хозяйка заговорила впервые.

– Ву-у?.. – недоверчиво протянул Норд. Девушка рассердилась:

– Ты мне не веришь? Когда это я тебя обманывала? Просто… мы оттуда уехали, когда мне было десять лет… – она вздохнула. – Я тогда еще видела…

Вульпикс тоже вздохнул. Засиявшая было надежда начала гаснуть. Оставалось лишь поверить, что зрение вдруг пропало само по себе… но этого просто не могло быть. Значит – что-то случилось в каком-то приморском городке. Норд хотел было намекнуть, что не против услышать продолжение, но девушка остановилась:

– Все. Дальше я сама.

Вульпикс согласно тявкнул, провожая хозяйку задумчивым взглядом.

***

– Ты – покемон?

– Почему ты так хочешь узнать, кто я?

– Я просто не верю, что ты чудовище… Не молчи…

– Я не молчу. Я любуюсь тобой. Ты – Красавица, я – Чудовище.

– Это неправильная сказка… В ней Красавица не была слепой, а Чудовище оказалось прекрасным принцем…

– Жизнь не всегда похожа на сказку, верно? Иначе сказки были бы жизнью.

– Я не хочу таких сказок…

– А я не хочу такой жизни.

***

Вульпикс брел по зимнему лесу, аккуратно переставляя лапы. Из его головы не выходил сегодняшний полуразговор. Море… не было ли оно причиной? Или кто-то оттуда, из того города, в котором хозяйка жила раньше?.. Норд чиркнул лапой по снегу, выбивая холодные белые крошки. На том месте, по которому он зачем-то ударил, показался зеленый листок и веточка алых ягод, уцелевшие под снегом. Вульпикс почувствовал, как ему стало тепло – ягоды показались ему хорошим знаком. Значит, надо решаться, подумал он. Узнать, что это за город, уговорить хозяйку поехать туда, найти ее прежний дом, расспросить местных… Черное солнце, сколько работы. Но это была единственная – пусть и ненадежная – ниточка… Норд зарылся мордой в снег и лежал так, пока мысли не стали спокойными и размеренными. Холод напомнил ему о том дне, и вульпикс, поднявшись, побежал к навсегда врезавшемуся в память месту. Он только однажды приходил туда с того дня, а потом и вовсе постарался забыть дорогу, суеверно боясь потерять обретенное счастье, но сегодня это было необходимо. Все равно больше никто не мог с ним поговорить и подсказать, как поступить.

Ель, конечно же, спала. Норд стукнул лапой по ее коре, и старушка мгновенно пробудилась:

– Кто здесь?

– Я, – лаконично ответил вульпикс.

– А, Нордик… – голос ели, который любой посторонний принял бы за шорох веток, потеплел. – Привет, малыш, давно тебя не было видно. Как ты там?

– Все так же. Я пришел посоветоваться…

Норд рассказал ей про ослепшую в одиннадцать лет хозяйку и про то, что для этого не было решительно никакого повода, про неизвестный приморский город и про свою надежду вернуть зрение девушке, которая когда-то спасла его от холода. А когда рассказывать стало нечего, он спросил:

– Как ты думаешь, в этом что-то есть? Или я выдумываю?

– Не знаю… – пробормотала ель. – Нужно все хорошенько разузнать про этот город, а потом уже делать какие-то выводы. Кстати, почему ты не с ней сейчас? Мало ли, всякое может случиться в лесу, да еще и со слепой…

– Она не одна, – неопределенно пояснил вульпикс. – У нее секрет… Мне обидно, если честно, но она так хочет.

– И ты не попытался разузнать, с кем твоя хозяйка ходит по лесу? – пытливо спросила ель.

– Нет! – раздраженно рявкнул Норд. – Она имеет право скрывать от меня все, что угодно!

– А я бы на твоем месте все-таки взглянула вниз вон с того холмика.

Раздираемый любопытством и нежеланием нарушать договор, вульпикс все же залез на холм – и остолбенел, глядя на небольшую узкую лощину, по которой неторопливо шли две фигуры, человеческой из которых была только одна.

***

– Давай просто поговорим?

– Давай. Расскажи мне о том, как ты живешь теперь.

– «Теперь»?.. Нет, лучше я расскажу тебе о Норде.

– Кто такой Норд?

– Это мой вульпикс. Я нашла его в снегу лет пять назад, когда он лежал там и замерзал…

– Как я, да? Эй, ты смеешься или плачешь?

– Не знаю… Наверное, судьба моя такая – видеть то, что не увидели зрячие…

– И тех, кого оставили зрячие. Спасибо тебе за это.

***

Никогда еще Норд не мчался так домой. Рядом с невидящей хозяйкой особо и не побегаешь, но сегодня он постоянно поторапливал ее тонким подвыванием, и в конце концов девушка не выдержала:

– Норд, куда ты так торопишься? Я не успеваю за тобой!

Вульпикс виновато тявкнул и почти перешел на шаг, но внутри него пели струнки нетерпения. Наконец, они дошли до небольшого лесного домика. Девушка потянулась и нащупала кнопку звонка. Норд максимально тихо развернулся и помчался в лес. Он знал, что хозяйка сейчас медленно снимет с себя верхнюю одежду, пройдет в свою комнату, упадет там на диван и проспит часа два, а то и три. Так было вчера, так было позавчера, так было неделю назад. Значит, так будет и сегодня. Вульпикс же уже бежал со всех лап, то и дело увязая в снегу, но даже не замечая этого. Какой же он тупица, что раньше не догадался узнать, куда ходит хозяйка! Теперь он мог узнать что-то, что поможет ему не просто надеяться – верить. Норд пролетел мимо промахавшей ему ветвью ели, соскользнул со склона в лощину и уткнулся носом в снег – уже второй раз за день, но теперь – совсем для других целей. Запах Зверя он почувствовал сразу. Он бил в нос отбойным молотком, не приятный или наоборот – просто чужой. Примерно то же почувствовал бы человек, увидевший сапог на книжной полке. Сапог – он не хороший или плохой, а просто сапог. Но не заметить его среди книг нельзя.

Следы Зверя вели прямо в чащу. Большую часть пути Зверь бежал, и Норд начал было беспокоиться, что не сможет его догнать, но тут цепочка следов оборвалась. Лис стоял перед входом в пещеру.

***

– И все-таки, почему ты не хочешь ничего о себе рассказывать?

– Умница. Ты нашла Вопрос.

– В смысле – «я нашла вопрос»?

– Вопрос с большой буквы. Главный. Все дело в том, что если я скажу, кто я, то облик Чудовища будет связан с тем, в который я надеюсь вернуться. А я не хочу этого.

– Значит, ты не всегда был таким?

– Ты ведь тоже когда-то видела.

– Странно, ты сегодня удивительно охотно отвечаешь на вопросы… Тогда я задам последний, ладно? …Наши судьбы связаны?

– Да.

***

Нагнувшись, Норд обнюхивал каменный пол. Пещера оказалась больше, чем он думал, имела множество разветвлений и – была пустой. Странно. Очень странно. Вульпикс сердито хмыкнул и на всякий случай насторожился. Пещера без стай зубатов, подгулявших урсарингов или хотя бы джеодудов? Силен Зверь, силен. Норд чихнул, когда ему в нос в очередной раз ударило запахом Зверя, и побежал дальше.

Зверь спал. Он разлегся в самой большой зале пещеры, абсолютно не беспокоясь о самосохранении. Он не был похож ни на одного из известных Норду покемонов – разве что чуть-чуть на Энтея, да простит Покровитель ему это сравнение. Сейчас ты у меня проснешься, подумал Норд и начал работать. Сумрак пещеры заколыхался вокруг Зверя и вдруг засиял странными мистическими огнями, послышались шорохи и перестуки.

– Кто здесь?! – невольно процитировал Зверь старую ель. Он вскочил на четыре лапы и теперь настороженно озирался. Его голос был хриплым, почти рычащим, и он говорил по-человечески. Вульпикс еще мгновение наслаждался своим превосходством, а потом прекратил «свистопляску» и вышел к Зверю:

– Свои.

***

– Помнишь, ты говорил, что наши судьбы связаны?

– Это действительно так.

– А… наши души? Сердца?..

– Я понимаю, о чем ты хочешь спросить. Не спрашивай.

– Но почему?

– Моя душа далеко… Душа Чудовища, если она вообще есть, – не моя.

– Душа одна, каким бы ни было тело…

– Никогда.

***

Вульпикс ожидал какой угодно реакции, но только не такой: морда Зверя вдруг растянулась в подобии улыбки, и он пробасил, уже не на людском:

– А, Норд…

Наверное, хозяйка рассказывала, отметил лис и кивнул:

– Это я. Привет, Зверь.

– Вот как ты меня называешь? – Зверь все еще скалился, совершенно непонятно, с чего. – Я привык к другому имени – Чудовище.

– Буду называть как хочу, – отрезал Норд. – Послушай, ты мне нужен.

– А ты мне – нет, – лениво зевнул Зверь и вновь вытянулся на полу. Такой поворот событий немного обескуражил вульпикса.

– Но от этого зависит, вернется ли зрение к… – и тут он назвал имя хозяйки. Рев Зверя почти оглушил лиса:

– Не смей называть ее так!!! – Не ори, – сердито сказал Норд. – Почему это?

– Почему, почему… Потому что это имя связано с ней, прежней!

– По мне, так она всегда – хозяйка, – примирительно согласился вульпикс. – Зверь, помоги мне.

– Что я должен сделать? – хмуро спросил Зверь, садясь. Видимо, аргумент про зрение убедил его.

– Скажи мне, в каком городе хозяйка жила раньше, и убеди ее поехать туда.

– Город – Лорин, а убедить… – морда Зверя вдруг снова расплылась в ухмылке. – Она сейчас спит, да?

Часть вторая. Принцесса мира грез

Все удивляются, почему я так много сплю. Я говорю всем, что это из-за моих прогулок по лесу – устаю и все такое. И все верят. Даже мать. Даже Норд. Все дело в том, что они просто не представляют себе, как это – ничего не видеть наяву. А во сне ко мне приходят какие-то картинки, хотя я все меньше помню, что же они обозначают… Выручает только сознание, но большая ли его часть со мной во сне? Вот и получается, что я уже не уверена в том, что вижу маму или Норда, кого-то из прежних приятелей или… Чудовище. Да, я никогда не видела его, но я придумала, каким он должен быть. Он совсем не безобразный, и – что бы он ни утверждал – у него чистая и светлая душа.

Я люблю его.

Я перевернулась на живот и обняла подушку. Как же все сложно! Чудовище правильно говорит, его душа сейчас не такая, да и моя тоже. Вдруг мне все это только кажется? Просто он – единственный, кто может полюбить меня, слепую… И никакая я не Красавица. Я еще помню, что у меня жесткие светлые волосы, вечно спутанные, невыразительные голубые глаза и веснушки. Что во мне может быть красивого? Как бы я хотела узнать, какая я теперь… Может быть, когда-нибудь ко мне вернутся мои глаза? Чем хондум не шутит, ведь в сказке Чудовище стало принцем после поцелуя… Может быть, волшебный эффект распространяется и на Красавицу?..

…А потом я стояла на заснеженной опушке, той самой, где когда-то нашла Норда. Почему-то было совсем не холодно, и еще – я видела, я все видела! Никогда до этого ко мне не приходили такие четкие видения… Частью сознания я понимала, что это всего лишь сон, но оставшаяся часть верила в то, что все вокруг реально. Я сделала шаг, другой, и ветер чуть не сбил меня с ног. Но я упорно шла, потому что из снега показалось что-то знакомое… Норд снова лежал под той же самой елью, и я попыталась взять его на руки, но он вдруг поднял голову, серьезно посмотрел на меня и сказал хриплым голосом Чудовища:

– Лорин. Вернись туда, вернись скорее. Так надо.

Я отшатнулась, упала в снег…

…и проснулась. Нашарила часы, вдавила кнопку. «Двадцать седьмое декабря, суббота. Шестнадцать часов двенадцать минут», – подсказал мне механический женский голос. Я по детской привычке шепнула будильнику «спасибо» и нахмурилась. Долго же я проспала…

– Норд, Нордик! – позвала я и спустила ноги с кровати, нашаривая тапочки.

Часть третья. Возвращение принцессы


***

– Знаешь, мне снился страшный сон… Будто бы я снова нашла в снегу Норда, а он сказал мне, что я должна вернуться в Лорин… Это город, в котором я раньше жила…

– Может быть, этот сон что-то значит? Попробуй поехать туда.

– Новый год на носу… Вдруг не успею вернуться?

– Хочешь, я поеду с тобой? Встретим Новый год там. Вместе.

– Но как ты…

– Поеду? Ничего. Скажешь, что везешь в Лиликов неизвестного науке покемона. А я порычу в знак подтверждения.

– Я согласна. Но… что мы будем делать в Лорине?

– Ждать и надеяться.

***

Наконец-то они были в Лорине! Автобус полз, как сонный вормпл, и Норд изнывал от нетерпения на руках хозяйки, но вот – приехали. Спрыгивая вниз, вульпикс поймал вопросительный и насмешливый взгляд Зверя – мол, вот мы приехали, и что дальше? – и сердито тявкнул. Что дальше, он будет решать, когда они приедут в дом. Чутье подсказывало ему, что там найдется что-то нужное…

…и не подвело-таки! Когда они вошли в дом, первым, что бросилось в глаза Норду, была фотография. Хозяйка, какой она была лет семь-восемь назад, и двое мальчишек. Зверь бросил на изображение взгляд и отчего-то помрачнел, лис же жалобно взвыл и кинулся к хозяйке.

– Что там, Нордик? – спросила хозяйка. Безошибочно проследив за ним, неловко привалилась к стене, нащупала фотографию. Поморщилась:

– Они были моими друзьями… Потом из-за них мать увезла меня подальше от Лорина.

– И что же случилось? – безразличным тоном спросил Зверь. Голос голосом, но вульпикс прекрасно видел, как напряжена его морда.

– Долгая история, – попробовала было отпереться хозяйка, но Зверь осторожно взял ее маленькую руку в свою лапу, подвел девушку к креслу, усадил и велел:

– Рассказывай. Мы никуда не торопимся.

– Ну хорошо… – вздохнула хозяйка. – У нас была маленькая компания: их двое да я. И ребята все время ссорились из-за меня: кому за мной заходить, кому в играх играть со мной в команде, а кому – против, кому со мной сидеть за одной партой в школе. Потом оба одновременно влюбились, чуть не поубивали друг друга, решая, кто первый рискнет меня поцеловать… А до этого они, Кайн и Эдди, были лучшими друзьями… Мне же по душе был именно Кайн – он был очень красивый и серьезный, но я думала, что если я скажу Кайну об этом, они с Эдди точно убьют друг друга. Я плакала в подушку, переживала, но тут мать перевели в другое лесничество. Я решилась оставить Кайну записку, но не знаю, что из этого вышло – я больше никогда его не видела…

Морда Зверя была, что называется, кирпичом. Ревнует, что ли, черное солнце его побери, подумал Норд и улыбнулся. Уж ему-то точно не с чего печалиться – вульпикс наконец-то нашел зацепку в этом деле. Даже две зацепки.

***

Поиски нужного дома в маленьком городе отняли у вульпикса часа два: все встречные на просьбу показать ему коттедж, в котором живет мальчик Кайн (Норд решил начать с него), лишь недоумевающе говорили, что понятия не имеют. Норд было испугался, что мальчик переехал куда-то, но тут лежавший в снегу у дороги майтьен, до того старый, что вся шерсть его была ровного серебристого цвета, прорычал в ответ, что семья Кайна живет «вон там» – и махнул лапой. Лис поспешно поблагодарил его и помчался в указанном направлении.

Во дворе разминался манектрик. Он бегал, прыгал и посылал в ствол растущего тут же дерева разряды.

– Извини, – нерешительно начал Норд, не вполне уверенный, что пес его услышит за треском электричества, – здесь живет человек по имени Кайн?

Манектрик прекратил упражняться и внимательно посмотрел на лиса:

– Зачем он тебе? Маленький хозяин… – манектрик вздохнул. – Он пропал без вести… около шести лет назад.

В голове Норда словно застучали крошечные молоточки. Около шести лет назад… Именно тогда ослепла хозяйка…

– Расскажи, как это было… – осипшим от волнения голосом попросил вульпикс.

– Я не знаю подробностей, а рассказывать с чужих слов не люблю, – покачал головой манектрик. – Но… скажи, это очень важно для тебя?

– Да! – воскликнул лис. – Да, ужасно важно!

– Тогда иди в дом, – велел его собеседник. – Найди там свеллоу Бриту, скажи, что ты от Раэра. Она тебе все расскажет.

– Спасибо! – выкрикнул Норд и помчался в дом. Там он сразу же чуть не сбил с ног высокую пожилую женщину и вжался в стену, думая, что его сейчас выгонят, но женщина равнодушно взглянула сквозь него и пошла дальше. Вульпикс перевел дух и кинулся вперед, к какой-то двери – и оказался на кухне. Откуда-то с потолка – с люстры, наверное… – слетела свеллоу и затрещала:

– Ой, незнакомец! Откуда ты? И что хотел?

– Я от Раэра, – пояснил Норд. – Скажи, куда делся мальчик, Кайн?

– О! – Брита закатила глаза. – Бедный, бедный мальчик! Это, я тебе скажу, очень грустная история… Он и его друг были влюблены в одну и ту же девочку, но однажды она уехала отсюда и оставила его другу письмо с признанием…

– Его другу? – вытаращился вульпикс. – Ты ничего не путаешь?

– Что я могу путать? – оскорбилась свеллоу. – Я рассказываю все, как было! Так вот, его друг, точнее, бывший друг – они из-за девочки этой поссорились, приходит и с улыбочкой показывает записку, маленький хозяин помрачнел, но ничего не сказал, и все потом думали, что он уже успокоился. Но через две недели Кайн неожиданно исчез – только оставил записку: «Мама, папа, я больше не могу здесь жить». Хозяйка тогда все плакала и, кажется, немного тронулась умом… А я… вот не поверишь, кого я видела в ту ночь!

– Кого? – с любопытством спросил Норд.

– Страшное чудище, вылезающее из окна комнаты маленького хозяина!

***

Как только вульпикс вернулся домой, он отозвал Зверя в сторону и зашипел:

– Что ты сделал с Кайном!?

– Каким еще Кайном? – Зверь был сама невинность.

– Мальчиком, другом хозяйки! Тебя видела свеллоу, она точно мне тебя описала!

– Старая Брита – болтунья и сплетница, – поморщился Зверь. – Ее словам нельзя верить.

Вульпикс прищурился:

– Откуда ты ее знаешь, а?

– Да уж знаю, – отрезал Зверь. – Послушай, это не имеет никакого отношения к слепоте…

– Это случилось в тот же самый день, когда хозяйка потеряла зрение!

– Совпадение! – рявкнул Зверь. – Хотя… не знаю. Но если ты будешь рыть там – ничего не найдешь!

– А может, ты и есть причина того, что это случилось? – разозлился Норд. – Что случилось с Кайном? Говори!

– Кайн умер, – глухо сказал Зверь. – И, поверь, я очень об этом сожалею… Я знал и любил его, он был очень хорошим человеком… Но ты только зря тратишь время – Кайн давно мертв. В этом виноват кто-то еще… Найди его. А меня ни о чем не спрашивай. Придет время – ты сам все узнаешь.

– Хорошо… – прошептал вульпикс. – Тогда скажи… Ты Эдди?

– Нет, я никогда им не был… – Зверь покачал головой. – Ты зря пытаешься узнать, кто я. Это тебе тоже ничего не даст. Ищи, Норд… Даже если я на всю жизнь останусь таким – твоя хозяйка должна видеть.

Вульпикс вздохнул и низко наклонил голову в знак согласия.

***

На следующий день Норд почувствовал, будто вернулся в прошлое – на его вопросы об Эдди следовали такие же недоумевающие «не знаю». Это, мягко говоря, раздражало вульпикса, тем более, что старого майтьена на сей раз не оказалось. Наконец, он догадался сбегать к дому Кайна и расспросить манектрика. Раэр объяснил ему путь, абсолютно не интересуясь, зачем это вульпиксу – видимо, пес был совершенно не любопытен. Норд снова поблагодарил его за все и, чертыхаясь, помчался к другому коттеджу, стоявшему неподалеку.

Во дворе никого не было, но зато одно из окон оказалось открыто. Норд немного поколебался – и залез туда, за что тут же и был вознагражден негодующим криком.

– Вор! – нагло пищала какая-то скитти. – Мама, здесь вор!

– Успокойся, – возразил Норд, – мне только нужно поговорить с кем-нибудь!

– Вор!

– Что здесь происходит? – раздался холодный мяв. Лис обернулся и увидел надменную деликатти с еще двумя или тремя котятами, уцепившимися за ее хвост. Сосчитать точнее не удалось – котята вертелись и оглашали окрестности писком.

– Мне нужен мальчик по имени Эдди, – объяснил вульпикс, – точнее… поговорить о нем.

– Я хозяев не обсуждаю, – чопорно сказала деликатти. – Тем более, что мастер Эдди давно умер.

– Умер? – ошарашено повторил за ней Норд. Что за проклятье?.. Одна ослепла, другой пропал без вести, третий мертв… – Леди, расскажите мне все об этом, это крайне важно… Пожалуйста.

– Ну ладно, – легко согласилась деликатти и отцепила котят от хвоста. – Идите, поиграйте все вместе. Бекки, ты за старшую.

– Хорошо, мама, – мяукнула та самая вредная скитти, что приняла Норда за вора.

– Следуйте за мной, – велела деликатти и повела лиса за собой, куда-то в недра коттеджа. Пока они шли, вульпикс из вежливости представился:

– Меня зовут Норд.

– О! У нас похожие имена, – заметила деликатти. – Я – Нора.

Ни капельки, подумал Норд. От его имени веяло суровой гордостью и севером. От ее – жеманностью и надменностью.

Они зашли в комнату, и деликатти запрыгнула в кресло:

– Теперь рассказывайте, а я погляжу, помочь ли вам.

Естественно, вульпикс не собирался рассказывать этой томной кошке правду и быстро наплел про страсть к загадочным случаям, уверенный, что результат не будет зависеть от качества истории. И точно – Нора задумчиво мяукнула:

– Что же, я ценю вашу честность (лис хихикнул про себя) и расскажу все, что знаю. Мастер Эдди умер почти шесть лет назад по глупой случайности. Его толкнули на это издевательства его так называемого друга, этого ужасного Кайна. Их общая подружка призналась мастеру Эдди в любви, а Кайн не стерпел этого, и Эдди дошел до того, что взял лодку и поплыл к самому пику Пожар – хотел уговорить какого-нибудь дасклопса съесть приятеля.

Ничего себе, шуточки, мысленно ахнул вульпикс, и это в десять лет?.. А вообще, странно… В доме Кайна во всем обвиняют Эдди, а в доме Эдди – наоборот… Кто же все-таки был виноват во всем? И… как это относится к слепоте хозяйки?

– И он благополучно добрался туда, – продолжала деликатти, понятия не имея о раздумьях гостя, – но по пути наверх свалился с обрыва… Бедный, бедный мальчик…

– Спасибо, Нора, – проникновенно сказал Норд, – вы мне очень помогли.

– В чем? – не поняла деликатти.

– В удовлетворении моего любопытства, – нашелся лис. – А теперь простите, но мне пора идти.

– Идите, – согласилась Нора. Она проводила вульпикса и тщательно заперла за ним окно.

***

– Знаешь, Зверь, у меня такое ощущение, что я напрасно делаю все это… – пожаловался Норд. – Кручусь, кручусь, а что я ищу – не знаю… Я уже столько раз пытался помочь хозяйке – и все впустую… Но если я ошибусь и теперь, это будет слишком тяжело.

– Держись, Норд, – серьезно сказал Зверь. – Держись. Я на тебя надеюсь, и не только я, понимаешь? Она ведь тоже что-то чувствует… Можешь считать меня суеверным, но мне кажется, что все получится. Ты ведь отправишься на пик Пожар завтра?

– Как ты догадался, что я поеду туда? – удивился вульпикс.

– А куда еще ехать? – вопросом на вопрос ответил Зверь. – Значит, завтра. А завтра – Новый год. Все у тебя получится, брат.

– Спасибо, брат, – улыбнулся Норд. – Ты в моей стае. Я ценю.

***

Норд лежал на палубе и дремал. Ему удалось без труда проникнуть на катер – на покемонов билеты не брались, и вульпикс просто увязался за двумя девочками, прикинувшись их покемоном. Девочки не возражали, Норд – и подавно, и вот он оказался здесь. По правде говоря, ему было неуютно и холодно, на шубку попадали брызги, и лис не отказался бы полежать на скамейке, но, как назло, все они были заняты. Впрочем, это было не так важно, как то, что он приближался к пику Пожар. Наверное, Зверь заразил-таки его своим оптимизмом – сегодня вульпикс почему-то был уверен, что все получится. Он поднял голову и увидел, как нависает над катером мрачная серая громадина, уходящая в небо. Пик Пожар бросал ему свой вызов.

После изнурительного путешествия по склону Норд ввалился в небольшую комнату. Здесь было тепло, пахло чаем с травами, и ничто, пожалуй, не говорило о том, что за дверью – дорога на кладбище. Кроме, разве что, строгой женщины в черном костюме. Она проводила экскурсию взглядом и неодобрительно покачала головой.

– Ну и бабка, – фыркнул вульпикс, глядя на нее. Все люди давно разошлись, но Норду хотелось хоть чуть-чуть согреться. Внезапно женщина обернулась и с достоинством произнесла:

– Мне всего сорок два года, милый.

Норд чуть не свалился замертво от изумления и стыда. Женщина поймала его взгляд и усмехнулась:

– Удивлен?

– Еще как! – подтвердил лис, надеясь польстить ей.

– Ничего удивительного, милый, – спокойно сказала женщина. – Столько лет работая с мистическими покемонами, невозможно не перенять некоторые их способности. Кстати, меня зовут Фелиция.

Фелиция!.. В последнее время Норду стало казаться, что все имена что-то значат. Это было насквозь пропитано аристократизмом и спокойствием. Вульпикс почувствовал уважение к новой знакомой.

– Я Норд, – представился он. – Скажите, у вас тут можно погреться?

– Можно, но… – Фелиция хитро прищурилась, – за это тебе придется послушать мои истории.

– С удовольствием! – искренне сказал Норд и запрыгнул в кресло.

***

– Природа призраков крайне интересна, – рассказывала Фелиция, помешивая ложечкой чай. – Места, где много страха, боли и смерти – вот что дарит им новую жизнь, как это ни парадоксально. Кладбища, заброшенные поселения, просто места с плохой аурой… Особенно сильными и устойчивыми являются «человеческие» призраки, от прежнего воплощения которых остается какой-нибудь предмет… впрочем, связь с ним у призрака очень сильна. Зато, к примеру, проклятие такого призрака длится века, или же простым истощением он может выпить всю силу без остатка.

– Ну, тысячелетнее проклятье может призвать даже самый молодой девятихвост… – заметил Норд. Ему было тепло и уютно.

– О! – Фелиция подняла палец вверх. – Девятихвосты – не менее удивительные покемоны, и их мистические способности удивительны. А вообще, у нас здесь много вульпиксов.

– Я знаю, – улыбнулся Норд. – Моя мать из этих мест. А… – он вдруг вспомнил, зачем вообще явился сюда. Вульпиксу снова стало стыдно – в теплом кресле, за плавной беседой он совсем забыл о времени. – Говорят, у вас тут шесть лет назад погиб мальчик…

– Да, – безразлично сказала Фелиция, – бедняга сорвался с обрыва, и от него остался только медальон.

Она раскрыла ящик стола и показала Норду красивый амулет – гладкий шарик из какого-то нежно-зеленого камня, висящий на тонком черном шнурке. Вот это была новость! Вульпикс помолчал, осознавая, и спросил:

– Фелиция… люди ведь не зря делают талисманы? И в них больше от владельца, чем в какой-либо другой вещи?

– Да, – недоумевающе сказала женщина, – но почему это тебя так волнует?

– Где погиб этот мальчик?

***

Вульпикс долго прыгал по уступам вниз, чувствуя себя немножко абисолом. Путь вниз был почти бесконечным, и Норд не удивлялся, что когда-то здесь разбился мальчик. Странно, впрочем, что медальон уцелел… хотя, Фелиция же сказала, что он слетел с шеи Эдди и зацепился за ветку. Тогда все ясно. Очутившись внизу, лис невольно зажмурился. Он не знал, как можно выразить это словами, но на него сразу навалилось ощущение чего-то черного и тяжелого… Ужасное место! Здесь не мог не возникнуть призрак. Мягким шагом Норд двинулся дальше, по-прежнему не открывая глаз – зачем? – и остановился только тогда, когда увидел его.

Когда Норд смотрел на него внутренним зрением, он был похож на чудовищно большое темное пятно неправильной формы. Потом вульпикс раскрыл глаза, не выдержав этого зрелища. Генгар с ухмылкой взглянул на него:

– Здравствуй, гость. Или ужин?

Впервые в жизни Норду стало так страшно. Но он помнил, что практически все призраки питаются страхом, и максимально собрался:

– Гость. Эдди?

Глаза генгара вдруг на миг потухли, словно призрак мучительно вспоминал.

– Нет… – медленно сказал он. – Эдди – это тот, кто приказывает? Он умер, я появился. Но я – не он. Но я помню… немного.

– Что приказал Эдди? – тихо спросил Норд. В ответ ему в голову ударил поток чужих мыслей…

…я умру! Мамочка, я не хочу! Кайн! Кайн, это все ты виноват! Будь ты проклят, ты и она! Пусть она больше никогда не увидит тебя, чудовище… Хорошо, что я успел найти эту записку у тебя под дверью… Ты никогда не узнаешь, что она любила тебя!

Было больно. Так больно, что Норд упал в снег и заскулил, пока толчки в голове не утихли. Потом он поднялся и жестко произнес:

– Ты должен снять проклятие.

– Нет, – генгар закружился в воздухе. – Это убьет меня. Или ослабит. Не хочу.

– У меня нет выбора… – прошептал вульпикс. Он все еще надеялся на чудо.

– Выбор всегда есть, – невидимая волна разметала снег, обнажив кусочек лапы. – Видишь? Коснись камня, и твои люди перестанут интересовать тебя – у тебя впереди будет почти вечность. Все они умрут, один за другим, а ты еще будешь молодым, и у тебя начнут открываться такие способности, о которых ты и сам не подозреваешь пока…

Вульпикс зачарованно смотрел на язык пламени в холодной оболочке. Какой вульпикс не мечтает стать девятихвостом?..

– Нет, – решительно сказал он, с трудом отводя глаза от камня. – Я не хочу этого. Сними проклятье!

– А как ты меня заставишь? – генгар угрожающе навис над ним. – Только напади на меня, и я сотру тебя в порошок!

Вульпикс ответил на это потоком пламени, охватившим генгара. Тот рассмеялся:

– Глупец!

Норд почувствовал, как его тащит вверх. Невидимая рука так сжала вульпикса, что он не мог шевельнуться… С ужасом глядя на бездну внизу, лис зажмурился – и тут его отпустило. Совершенно ясно понимая, что ему конец, что он не выберется, Норд каким-то чудом рванулся-таки направо, упал на самый край обрыва и покатился прочь под громовой хохот генгара.

Немного отдышавшись, Норд встал на все четыре лапы и осторожно заглянул вниз. Как я заставлю тебя, а? И тут лиса осенило. Лишь бы Фелиция поверила…

Часть четвертая. Принцесса и принц

Норд пропал куда-то и на все мои оклики не реагировал. Мне было немного тревожно – верные часы подсказали мне, что до Нового года осталось меньше девяти минут. Еще один год жизни во тьме… Но Чудовище, напротив, был в отличном настроении и на очередной зов вдруг сказал, чтобы я не беспокоилась – Норд наверху, на чердаке, но скоро придет.

– Что он там делает? – спросила я, расчесываясь. Когда я нервничаю, я всегда расчесываюсь, уж не знаю, почему это меня успокаивает.

– Да не беспокойся ты… – серьезно сказал Чудовище и взял меня за руку. – Давай включим радио? Так мы точно узнаем, когда старый год сменится новым.

Мне понравилось, что он предложил включить именно радио, а не телевизор.

– Тогда оно будет включено во всем доме, у нас старая система, – покачала я головой.

– Ну и что? Мы же одни.

Действительно… Я нащупала кнопку и ткнула в нее. Комната наполнилась звонким женским голосом:

– …ловно, удивительный год нам предстоит! А теперь – прямой репортаж из Голденрода, где располагаются самые точные часы планеты!

И почему они в Голденроде? Почему не в Растборо? Мне стало немного обидно за Хоэнн, но я решила не отвлекаться и сосредоточиться на репортаже. Внезапно настала тишина, и в этой тишине начали сыпаться на тонкую серебряную пластину хрустальные шарики – так мне представлялся бой самых точных часов планеты. Первый, второй, третий… десятый, одиннадцатый…

…а с двенадцатым шариком словно разбилось что-то еще – в воздухе повис тонкий звон. И вспышка, ослепительная вспышка, но не света, а красок и линий! И лицо (мое лицо? неужели это я?..) в зеркале – чуть бледное, но прекрасное, как у актрис, глядящих с телевизионных экранов, и струящиеся светлые волосы! И Кайн… Клянусь черным солнцем, я сразу поняла, что это он, как только увидела его лицо, которое время сделало суровее и жестче, но не стерло эту глубоко заложенную красоту – и мимолетную улыбку, которая всегда касалась его губ, когда он видел меня…

– Элли… – прошептал он. – Твои глаза…

Мое имя… оно впервые прозвучало по-настоящему за эти шесть лет. И тогда я сделала то, что хотела сделать еще давно…

Дверь распахнулась. На пороге стоял Норд и улыбался, глядя на Элли. Она была принцессой, хотя даже и не знала о том, что на свете есть сказки, которые сбываются – может быть, разве что верила. Самую чуточку. Он был весь в снегу, лапа, ушибленная во время прыжка с чердака, болела, но он улыбался. Вульпикс подошел к хозяйке, прильнувшей к Зверю… то есть, Кайну, уткнулся ей в руку и разжал зубы. На ладонь Элли опустился тонкий шелковый шнурок, на котором болтался матово-зеленый осколок… Норд улыбался.

Оказывается, даже шарик из поделочного камня расколется, если его бросить с чердака на не занесенную снегом дорожку.

Shellder