-- дом Сенсора --

В час ночи меня разбудил настойчивый звон колокольчика. Чертыхнувись, я слез с кровати и, подойдя к стене, нажал на выключатель. Загорелся свет. Ругаясь, поскольку глаза невыносимо резал яркий свет, я сказал выключателю:

– Ну что ещё, а? Что ты мне спать не дёшь?

– Красная Фазовая Тревога – приятным женским голосом произнес выключатель – на поверхность планеты падает внешний объект. По модулированию траектории – спутник. Точка приземления – окрестности плато Индиго. По самой траектории – этот спутник был рассчитан на посадку на поверхность планты примерно через сто тысяч лет.

– Ты хочешь сказать, это послание будущему из ВВВ?

– Грубо, но если в самом общем виде, это приблизительно так. Или из времени самой ВВВ, или из времени непосредственно перед ВВВ.

– Буди Лео и открой гараж! – крикнул я, одеваясь.

– Через минуту послышался яростный рык. Дверь распахнулась с оглушительным (по меркам ночной тишины) шумом и Лео, сверкая глазами, влетел в комнату.

– Что еще за черт, а? (Р-р-реоОрре?!!!)

– Красная Тревога – ответил я.

– Достаточно. Куда едем?

Через пятнадцать минут мы мчались в полугоночной, полубоевой тачке по ночной дороге в направлении плато Индиго. По пути я посвятил Лео в детали происшествия. Только посреди дороги я вспомнил, что не успел предупредить Карри о том, куда я поехал. Ну, да ладно. Я надеюсь, что мы успеем вернуться до того, как он встанет. В противном случае – придется ему объяснять, как мой дом за одну ночь из деревянной хибары превратился в укрепленный дзот. Эх, не о том я сейчас думаю. Я повернулся к панели управления и сказал:

– Инк, рассчетное время прибытия.

Инк – это ИнтеллектуальНый Компьютер, исскуственный интеллект. Он – моя опора и защита. Средства связи, наблюдения, боевые и прочие механизированные ресурсы – это его вотчина.

– По моим рассчетам – понадобится приблизительно два часа обычного времени.

Недостаток ИНКа – не его умственные способности, и не разность мышлений. Со мной он общается почти как обычный человек. Но его болтливость и любовь к точным и длинным фразам порой доводит меня до ручки. Впрочем, ИНК с ехидством сообщил мне, что он – интеллектуальный прототип меня (Так и есть. Я разрабатывал нейронные схемы на основе своего мозга. Больше путёвых мозгов, за исключением Лео, который решительно отказался принимать участие в подобном эксперименте, не было), а значит, унаследовал все мои недостатки, в том числе, болтливость. Ну, да черт с ним.

-- окрестности плато Индиго --

-- окраина тренерского городка --

Я оставил машину в километре позади. Теперь мы с Лео пробирались через кусты подлеска, стараясь не шуметь. Получалось это плохо. Мне казалось, что прошел уже час, когда впереди блеснул свет и послышался говор.

– Лео, кто там? – спросил я, зная, что Лео в темноте все равно видит лучше меня.

– Люди, кто. Похоже, ученые. Они, как и мы, только что приехали, но не прятались, и успели прежде нас. Теперь они фотографируют объект и воронку.

– Так. Надо их чем-то отвлечь.

– Чем?

Я внимательно посмотрел на Лео.

– Тобой!

– Что-о? Я не полезу под фотоаппараты и видеокамеры!!!

– А что ты предлагаешь?

– Имитировать нападение команды Р!

– Как?

Мы научились во время "дела", будь то бой, диверсия (да-да, бывало и такое) шпионаж или кража, говорить предельно кратко и ясно.

– Форма, маска и голограмматор в багажнике, я проверял. Ты переодеваешься, моделируешь голограмматором какого-нибудь монстра, чтобы никто не захотел с тобой потягаться, и спокойно, на глазах у всех, уносишь камень.

– Ну, ладно.

Через несколько минут я в форме эровцев сидел на том же месте.

– Не дрейфь. Чуть-что, я тебя прикрою.

– Да уж, знаю.

В прошлый раз, когда нас обнаружили, Лео "прикрыл" нас облаком тошнотворного дыма. Лео не учел, что у меня другой обмен веществ. В итоге Лео едва вынес меня вместе с интоксикацией, тошнотой и параличом из зоны поражения. Операция тогда, естественно, провалилась.

– Ну, вперед!

Выскочив из кустов, споткнувшись об корень и выругавшись, я выпрямился, стараясь показаться как можно больше, и заорал не своим голосом:

– Всем стоять! (все и так стояли) Я из команды Р!!! Это ограбление! Я забираю метеорит (не говорить же им правду) и спокойно ухожу! Кто попробует рыпнуться – убью на месте! Всем всё ясно!!!

Рыпнулся лишь один моложавый сотрудник:

– Ишь, чего захотел! Что вы молчите, коллеги! Попробуй, забери камень! Гиарадос, вперед!!!

– Хочешь увидеть, как твой гиарадос расползется кучей мяса, костей, требухи и чешуи? – заботливо-страшным тоном спросил я – МЬЮТУ, ВПЕРЕД!

Я метнул вперед ярко-красный шарик. Правда, в темноте красноты не было так уж заметно, но не было заметно и того, что у шара нет ни кнопки, ни щелей. Больше всего он напоминал рубиновую сферу. Шар, упав на землю, подскочил, и вокруг него красным поначалу светом высветился Мьюту.

Ученые ошалели. Видать, они были наслышаны об нем не меньше меня. Воспользовавшись оторопью, я свалил из зоны видимости.

Дело-то в чем: обычный голопроекторное изображение спокойно можно отличить по наводящимся линиям. Кто видел, тот поймет. В общем-то изображение объемное и сплошное, но позади ярко светится белая точка, а от неё идут ясно различимые лучи света по направлению к проецируемому объекту. Шарообразный проектор сложнее создать, но объемный контур проецируется из шара вокруг него, таким образом, не виден ни источник света, пушка голопроектора, ни наводимые лучи. В итоге, изображение невозможно отличить от оригинала. В моем голопроекторе была ещё и функция самоуничтожения.

Я тихо вернулся к Лео и мы вместе вернулись к машине. Через несколько минут, немного успокоившись, я спросил у ИНКа:

– Когда мы приедем домой?

– Приблизительно в девять часов утра.

– Черт. – Я снова задумался о Карри. Что я смогу ему соврать? Ладно, на месте будет видно. Я растянулся на мягком кресле машины и постарался заснуть...

– За нами хвост! – рыкнул Лео мне в ухо.

Я, призвав на помощь всё своё оставшееся терпение, медленно открыл глаза и тихо произнес:

– Что?

– ХВОСТ ЗА НАМИ!!! ТЫ КОНТУЖЕН, ЧТО ЛИ?!

У меня начала болеть голова. Постепенно боль перекинулась на уши и закончилась резью в глазах.

– Кто?

– Команда Р!

Мда-а. Однако. Похоже, они и правда собирались спереть "метеорит", а я их опередил, надул, и, в придачу, представился их командой. Не повезло братве – подумал я и скомандовал:

– Стоп!

Автомобиль затормозил, одновременно развернувшись к машинам сзади носом (не отличаю капот от багажника). Приблизившись, остановились и преследователи.

– Чего надо!? – заорал я в микрофон. Громкоговоритель был установлен на крыше машины.

– У тебя есть то, что принадлежит нам! – донеслось от эровцев – отдай то, что тебе не принадлежит и ухожи!

– А-а, вы, наверное, про метеорит? – ехидно осведомился я. Эровцы меня удивили.

– Это не метеорит, болван! Это сп... – послышался такой звук, будто кто-то получил кастетом по черепу, падение тела, и зазвучал новый голос:

– Да. Этот метеорит не представляет собой никакой ценности. Их по планете сотни. Нам он нужен для опытов. Отдай его нам, и ты получишь вознаграждение.

Мне надоело играть с ними.

– Ничего я вам не дам! Убирайтесь!

Вместо ответа машины потихоньку начали окружать нашу машину. Знаю я и такой прием.

– ИНК! Пулеметом по колесам!

Из днища машины выдвинулся пулемет. Послышался мерный рокот.

– У них бронированные колёса! – сообщил ИНК.

– Ладно! Сейсмические ракеты!

Сейсмические ракеты не наносят повреждение осколками, но создают мощную взрывную волну, могущую перевернуть автомобиль и что-нибудь потяжелее. Через некоторое время все машины эровцев были перевернуты. Их пулеметы не причинили вреда моей бронированной тачке.

– А теперь домой! – скомандовал я и заснул. За эту ночь я поспал только час.

Flaveless        24.04.03