Cвой первый день теряешь в сувенирной лавке с Токсик. Оставшийся кусок недели — тоже с ним. Ты думаешь, что вас друг к другу тянет, как носки. Прокисшие, что липнут к потолку. Но, впрочем, по порядку.

По городу ты бродишь, озираясь, уже не думая о сбитых пешеходах — их проблемы. Вот если вдруг тебя накроет Кёрс своим проклятьем дружбы, тогда пиши пропало. Но что-то Кёрс не видно. Какие у неё дела? Она тут лидер стадиона? Вроде да. Какого? Ты не помнишь. Хотя, судя по имени, явно не боевого. Но твой противник — Токсик. Не только в покемонах. И с этой мыслью ты идёшь, идёшь…

По запаху находишь стадион. На ощупь открываешь дверь, такую липкую и мерзкую, что кажется, будто ощупали тебя, причём в таких местах, что зря мама в своё время не провела уроки для взрослеющих. Взрослеешь тут, на месте. Внутри — филиал свалки, хоть ты и помнишь, что свалка в Орудо лежит отдельно, но думаешь, что что-то тут попутали. И в этих недрах свалки лежит огромный мак, а сверху, устроившись, как на диване, Токсик.

Ты помнишь слова Кёрс о том, что стадионы, кроме ядовитого, в горах, в лесу и на болоте. И понимаешь: вот оно! Вот горы мусора и лес вонючих упаковок дошираков, а вот болото протекающей трубы. Тебе на нос капает что-то, несущее в себе частичку мёртвого и одновременно живого. Лучше не знать, что это было, но в глубине души ты знаешь, хотя и твёрдо отрицаешь её, души, существование.

Пройдя сквозь море дошираков и нежно пнув ногой банку тушёнки, ты спихиваешь Токсик с мака, садишься сверху — не на Токсик — но быстро передумываешь. Маку не нравится быть снизу, ты его, в общем, понимаешь, поэтому закономерно тебя спихивают. Ты плюхаешься на пол рядом с Токсик, тот хлопает глазами. И в голову приходит только:

— Здрасте. Я за значком.

— Уйди, гостей не принимаю.

— Я со своим, — вы всё ещё лежите на полу, ты тычешь Токсик в рожу покеболом. Он отворачивается, но ты настырнее. — У тебя тут уютно.

— Серьёзно?

— Нет.

— И надо тебе шляться, где не просят? — ноет Токсик. — Сходи на свалку, там лежи, а это мой дом.

— Сказали, свалка тут.

— Да мак тебя дери, — он поднимается, и мак чего-то тоже. И вот теперь его угроза уже не кажется такой пустой. — А, знаешь…

— Что?

— Сходи в канализацию.

— Ты меня так послал?

— И да, и нет. Мне правда нужно. Все маки провалились, как сквозь землю, осталась только, вот, — Токсик оглядывает своё чудо. Ты думаешь, как он определил, что это девочка. — И граймеры куда-то делись. Если они стекли туда, то это не к добру. Сходи, проверь, потом всё остальное.

И с этими словами Токсик падает изящно, грациозно, своей токсичной рожей прямо в мака. Ты думаешь, что ниже падать некуда.

Ну ладно, вызов принят. Надо узнать, куда запропастились его дряные маки. И граймеры. И вся эта затея дурно пахнет. Не так, конечно, мерзко, как Токсик и его халупа или эта канализация, в которой ты до часу ночи осматриваешь каждый камень, чёрт возьми! И вдруг ты видишь таких же идиотов, как ты. Только они каким-то чудом поймали граймера.

Этот дуэт в зелёном выглядит, как тётя Маша, которая была вашей соседкой и вечно убирала за своим котом, который гадил, где не надо. Огромный жирный мяут оставил тебе в детстве травму, моральную, а ещё крупный шрам, который ты показываешь всем, типа от урсаринга.

— Ты что здесь делаешь?

— Да маков я ищу, а вы?

Они переглянулись.

— А он из наших… Вроде.

— А ты из наших?

— Конечно.

А про себя ты думаешь, что щас бы среди ночи решать, кто ты по жизни.

— Так ты из новеньких! Бери эмблему, а то не отличишь в твоих лохмотьях. Поможешь нам огра… убрать в музее.

— Конечно, помогу.

Ты думаешь, что в Орудо всё просто. Кивай и соглашайся. Что ты и делаешь.

А позже на поверхности ругаешься сквозь зубы и оттираешь мылом этот запах, который въелся так, что вы с Токсик теперь как клоны. Какой там, блин, музей. Пусть грабят, поджигают, а у тебя есть дело.

На следующее утро, в третий день, ты по привычке открываешь дверь на стадион. Теперь по запаху находят уже тебя, и это жутко злит, неимоверно. Поэтому ты спихиваешь Токсик аккуратно — ногой в лицо. Ему без разницы, тебе приятно.

— Что надо? — ноет Токсик с пола. — Разводишь мне тут грязь.

— Ты издеваешься?

— Ну да, а ты?

— Я тоже.

И вы молчите. Наверное, в этот момент какой-то тренер побеждает в Лиге. Не в Орудо, а в Канто, например. А кто-то просто счастлив. А кто-то — это ты. И ты стоишь здесь по уши в грязи, застряв в текстурах, по-кеклеоновски сливаясь с окружением. И Токсик. Он здесь элемент пейзажа. И это всё так странно.

— Не засыпай, блин! — ты орёшь, когда он клюёт носом. — Где мой значок? Давай уже сразимся! Мне нужно тебе кое-что надрать!

— Надрай полы, — зевает лидер. — Мне лень, приди потом, я спать хочу.

— Ты вечно хочешь спать!

— Неправда! Но вечно все хотят меня.

— Ты себе льстишь.

— Да ладно? — и он красноречиво смотрит сначала на тебя, затем на ту эмблему, которую тебе пришлось напялить. Он ничего не говорит, но тебе ясно, что ему было, что сказать.

И вот, в четвёртый день…

Всё точно так же. День вотчхога. Пощупать дверь, пройти по дошикам, вяло пнуть мака, дать лидеру пощупать пол. Теперь ты точно вызовешь его! Ага. Конечно. Едва ты тянешься за покеболом, его раттата прыгает к тебе в объятия и тащит. Тренерский пояс. С покеболами. Со всеми.

И вот, пока токсичный спит, вы нарезаете круги по стадиону. Ты топаешь, но Токсик будто умер, хотя поднял бы мёртвых своим храпом. Повсюду слизь от мака, ты падаешь, и кроме шрама (от урсаринга!) ты получаешь синяк.

На пятый день ты собираешься, как на войну. Перевязавшись изолентой от греха подальше, ты щупаешь обляпанную дверь и падаешь на Токсик сверху. Р-раз! Раз у тебя синяк от его крысы, то у него будет от твоего локтя.

Но опыта тебе не занимать. Ты быстро — спустя три часа допросов — понимаешь, что это кукла Токсик. Резиновая. Надувная. Вопросов стало больше… Краснея от смущения, хватаешь мака — тоже кукла — будет трофей…

На шестой день ты в ярости, и это, скажем так, не выражает всех твоих эмоций. Ты думаешь, что покемоны не нужны, и Токсик надо бить руками, по челюсти, чтобы просил прощения. Но в пятый раз идти к нему лоб в лоб — совсем уж глупость.

Поэтому идёшь ты через чёрный ход, как ниндзя, пробираясь сверху. И всё бы хорошо, но тут гнилая балка — и вот уже твоё лицо во рту у мака. Ну, почти. Тебя хватает Токсик у земли. Теперь уже он в ярости.

— Да ты в своём уме?! Врываешься тут, падаешь, ныряешь в мака. А если он тебя проглотит?!

— Ого, ты обо мне волнуешься.

— Да что мне ты, лечить потом беднягу от запора!

— Спасибо за подробности, не стоило, — ты смотришь на треклятую ржавую балку. — Тут всё прогнило. А у тебя, я погляжу, проблемы с полом.

Ты хочешь в шутку предложить помочь, но замираешь. Токсик вдруг выглядит, как выползший на берег слоупок, который только обнаружил, что сзади у него есть хвост.

— Бери значок и выметайся, — цедит он, когда молчание вдруг стало неприлично долгим. — Я буду спать.

И валится на мака. Ты — следом. Даже мак не против.

— Вот если днём ты спишь, то ночью что? Нельзя же спать целые сутки.

— Попробуй, может, поумнеешь.

И как в тот первый день на стадионе, вы лежите. Ты думаешь, что мак удобный, только склизкий, но это перестало что-то значить. Токсик кидает, как монетку, тебе значок, и у тебя в футляре, кроме эмблемы, хоть что-то стоящее.

— А где Кёрс? — ты спрашиваешь, смутно вспоминая, что после Токсик путь лежит к его подруге. Да и не видно её что-то.

— Там. В башне посреди болота.

— О нет, опять…

— Чистюля, — Токсик фыркает. Ты тоже.

— Понюхай мою кофту, да? Нашёл, чем крыть. А как вы познакомились?

— Чего?

— Ну, с Кёрс.

— Чего ты прыгаешь с темы на тему? Я не знаю. Мы не знакомились, она как-то сама. Увидела её, — он гладит мака, — сказала что-то про кавай.

— А дальше?

— Решила унести к себе. То ещё зрелище.

Ты представляешь это. Как Кёрс, на вид довольно хрупкая, тащит куда-то тушу мака. А сверху явно Токсик. Спит.

— Ну и?

— На утро, после долгих обнимашек с маком, она уже заметила меня. Где-то через неделю даже спросила имя.

— Мака?

— Моё. А, кстати, тебя-то как зовут? Хотя мне побоку.

— Ну, вот и не скажу. Но, — шутишь ты, — меня особо не зовут. Скорее прогоняют.

Токсик вздыхает.

— Жиза.

Может, это твои слова, но в этот раз Токсик тебя не гонит. Что ещё странно — он не спит. Ты тоже. Ты смотришь в потолок. Тогда ты думаешь, что вы похожи. Что вас друг к другу тянет, как…

Пройдя взглядом по балке, ты изучаешь пол и потолок, а там носки. Прилипшие.

Примерно так.