Грифон делает крюк и садится на протянутую руку.
— Пора.
Птица как нельзя кстати: бесполезный диалог ни к чему не привел, впрочем, они не особо на него надеялись.
Они с самого начала надеялись на себя.
Все как всегда.
Оставив Рина и Ноэль, держащихся за руки, Мидаса, который пытался достучаться до Йолли и... Саму Йолли в стороне, Ти снова приблизился к Палкии.
— Он красавец, верно?
Грифон поднялся в воздух в последний раз — чисто символически, но легендарный покемон будто бы склонил свою голову заинтересованно.
— Ты, должно быть, меня не помнишь, — ладонь мазнула по воздуху, — но я знал твоего хозяина. Его звали... Данте. И он... Пытался остановить меня, когда... Все случилось.
Ти печально улыбнулся, болезненные воспоминания преодолевали препятствия в виде прожитых лет. И настигали его.
Данте снова пытался остановить его, предотвратить катастрофу... Поэтому сфера Палкии так легко оказалась у Йолли: хозяин провалился в Искаженный Мир, а его отбросило до состояния ребенка. И ведь... Ноэль, эта девушка с душой чистой, как снег, почти обо всем догадалась. Она разгадала его, но несколько кусочков все же не сходилось. Время... Забавная штука, верно? Ти, Рин и Ноэль сами были почти взрослыми, уже тинейджерами.
Шаг давался нелегко, но трость... Как она спасала.
Палкия не шевелился, замер. Застыло и пространство, выстилаясь гладкой поверхностью. Конечно сейчас оно напоминало разбитое зеркало. И лицо... Он должен был увидеть в нем свое отражение.
Диалга из преданности перенес его назад, но долго прятаться было невозможно. Память почти вернулась. Вернулось и осознание своих ошибок.
Он должен был... Поступить, как поступил бы его брат. Правильно, генгар побери. Как поступают те, кто любят кого-то, не прося много в ответ.
Пальцы мазнули по книге под плащом — он вытащил бы, коснулся страниц в последний раз, но это стихотворение он запомнил.
«Ты ведь уже поступал так, верно, Вергилий? Отрезал от себя человечность.»
Быть тренером покемонов... Какого это? Кто-то становится профессором, и выдает стартовиков. Им достаточно блеска детской улыбки. Одолеть все лиги, собрать все значки. Собирать насекомых сачком, или разгадывать тайны эволюций... Все они разные. Иногда ты встречаешь легенду. Чье могущество, даже не способен осознать:
— Папа, что делает Диалга?
— Управляет временем.
— А за что отвечает Палкия?
— За пространство. Оно стоит на нем, гибком и умеющем подстраиваться...
Слезы снова наполнили глаза.
Ти стоял, высоко задрав голову. Покемон не подчинялся сейчас своей воле... Помнил ли он о Данте? Ти чувствовал только горечь, которой были пропитаны оба: не уберегли.
Ти снял трость со сгиба локтя.
Йолли просто нужна Диалга? Что же, это можно устроить. Только... Она не знает о том, что тот не станет ее слушаться. Ведь, в отличии от Палкии, хозяин будет находиться здесь.
Сделать правильно, сделать для него — не со злым умыслом, а чтобы исправить. Чтобы попытаться стать лучше? Ведь Ноэль с Рином поверили в него, и, должно быть, он вспомнит, какого это: быть лучше с окружающими. Особенно, если это твой брат, который желает только добра.
Прохладная трость заострялась на конце. Забавная вещица. Вместе с чужим именем была подобрана в Башне Лавендера. Может, это... Кто знает. Но если не страшно, попробовать стоит.
Его будущее стало прошлым, а теперь... Пора вернуться в свой таймлайн.
Сфера просила стали.
Холодный ветер в последний раз лизнул хрупкую фигурку колючим языком.
— Данте.
Ти втянул воздух ноздрями, выдохнул, расслабляя диафрагму.
Они обязательно увидятся. Обязательно.
Его кожа, словно ветхая бумага, поддалась легко. Трость прошла насквозь, как нож в масло, и горячее обожгло воздух и снег вокруг.
«Холод звездных оков ледяной...
Кости мои пронзил.»
Слова застревали внутри, а взгляд примерз к Палкии. Там где-то сзади Йолли, она должна... Его подхватить...
Юноша отшатнулся, но продолжал стоять на ногах.

Девочка напевала тихую колыбельную, которую ей пела мать в детстве. На сколько взрослым можно считать ребенка десяти лет? не важно.
Она напевала, иногда свистела в особенно высоких моментах, где её голос не справился бы, иногда мычала в особенно низких. Она щурилась, смотря на горизонт. Она щурилась, смотря на детей вокруг себя. А сама она сидела на разложенном спальнике в каменном проеме в горе. Очень удобно - от снега ты защищен каменным навесом, а сзади тебя стена, которая просто защищает.
Когда в руках девочки оказалась сумка Аза, она не поняла, что произошло. А когда провожаемый её взглядом Аз отправился на мантине ввысь, она только раскрыла рот. Прижала сумку мальчика к груди, как бы защищая её от снега.
Сбоку произошла вспышка - и вместо комбускена уже сидел блазикен. Аннель грустно улыбнулась.
- Какая ирония, что ты вырос именно в такой момент. Тебе не кажется это метафоричным: мы оба сейчас взрослеем - ты через эволюцию, а я...вот.
Девочка смотрела на горизонт, начав снова напевать колыбельную. Она не могла ничего сейчас сделать.
Это дело только Аза. Он собирался как-то утихомирить легенд? Может быть? Волновалась ли она? Нет. Почему то в ней сидела крепкая уверенность, что он вернется. Что их история ещё не закончена.
А если он вернется, то надо сохранить его сумку в как можно лучшем состоянии. Блазикен подсел ближе к девочке и обнял её со спины.
- Спасибо, Тори, - она откинулась на грудь покемона, погружаясь в его перья и мех, - Как думаешь, как долго это всё продлится? Может, я успею поспать?... Я так плохо сплю теперь по ночам.. Так тревожилась за Токо и Аза. А сейчас один умахал болтать с разъяренными легендарными покемонами или что-то такое, а Токо я вообще давно не видела после того, как он закрыл меня в комнате бункера. Я не злюсь на него, нет, но даже там я не смогла выспаться...
Тори внимательно слушал, медленно поглаживая тренера по голове и внимательно следя за происходящим - он был готов в любой момент подхватить свою хозяйку на руки и убежать как можно дальше.
- Я так устала, Тори. Давай охранять сумку вместе?
Весь мир сузился до одной вещи в руках Аннель.

Йолли jon scarry

Мидас пробил лоб фейспалмом

- Йолли, серьёзно? Только Алола? То есть, то землетрясение, вызванное граудоном, из-за которого земная кора трескается по всей тектонической плите или то цунами, что вызвал Зекром.. которое вызвало сильнейшие приливные силы... они жёстко локализованы на одной лишь Алоле? просто... просто не способные пересечь невидимую границу региона? Это не так работает... Если начались тектонические движения, пострадает весь материк, точно так же и цунами, которое уж точно не будет останавливаться на одних алольских островах. Допускаю, что ты могла не знать, как это работает, но катаклизмы затронули не только Алолу... От них пострадали все близлежащие регионы... И от того, что ты не знала, с какими силами играла... твои преступления не станут менее разрушительными...

А насчёт Хоука - я не знаю, кто из вас прав... С твоих слов всё очень плохо с этими лабораториями, но я подозревал, что профессор не такой белый и пушистый... и именно поэтому я до сих пор уверен, что никакого плена в принципе не было... Постановочное шоу с участием зороарков - вполне вероятно... Загримированный злодей - тоже... Но явно не настоящий Хоук... Ведь даже футболка, которой ты пыталась запугать детей... не сбила с толку, ведь она явно не принадлежала профессору. Так что я не знаю, где сейчас Хоук, но уверен, что ты над ним не властна... но вот в том, не контролирует ли он тебя... я не уверен. Подумай, Йолли, ещё не поздно свернуть с пути разрушения и отречься от своих планов...

jon scarry, Comrade Midas, Refling, Ailinn

Пока Йолли слушает Мидаса, её брови удивлённо ползут вверх. Что он вообще несёт? Какая зависть? К кому? Какое презрение? Она никогда никого не презирала. Только систему. Все в этом мире являлись её жертвами. Но ещё не поздно всё изменить.
Йолли закатывает глаза:
- Ой, вот можно без этого? - интонация её голоса полностью меняется, становится скучающе-пренебрежительной. - Ты меня, по-моему, вообще не слушал. Дипломатический путь? Плавали, знаем. Ни к чему он не привёл до сих пор. И не приведёт. Ты не представляешь, на что способны люди, когда речь идёт об их деньгах. Те, что мешает другим получать лёгкую прибыль, вообще долго не живут. И уж тем более их идеи никому не нужны.
Словно в подтверждение этих слов где-то далеко в небе звучат раскаты грома.
- Кто вам вообще сказал, что я собираюсь уничтожить мир? Все катаклизмы сосредоточились только здесь, на Алоле. И кроме нас сейчас на Алоле никого нет.
Йолли подаётся вперёд:
- Когда ваш отряд ловил покемонов у вулкана Вела - именно в этот день он не извергался. И это не было случайностью. Поверьте мне, я знаю, что делаю. Никто не пострадает. Скоро всё закончится, и мы все сможем мирно разойтись.

На сказанное Тони Йолли только отрицательно качает головой. Его речь сложна и витиевата, а она почти не спала сегодня, поэтому боится, что не поняла и половину.
- Профессор? Из дикой среды? О нет, ты заблуждаешься. Я не понаслышке знаю, как работает лаборатория.
За этими словами следует тяжёлый уставший взгляд.
- Профессор действительно много путешествует, чтобы отыкать в природе редкие виды. Но вовсе не для того, чтобы отобрать у матери детёнышей и обречь их род на гибель. Нет, те, кого ловят - это взрослые особи, ещё не создавшие собственную семью. Их содержат в заповеднике при лаборатории, где с помощью селекции выводят менее агрессивные и более послушные породы, с которыми сможет работать даже новичок. Только вот в дикой природе им приходится сложнее, но это уже никого не волнует.
Йолли разводит руками:
- Да кому какое дело до того, что делали предки людей? Мы не в каменном веке живём. У современных людей нет такой уж необходимости вторгаться в природу и разрушать её, чтобы выжить. Но они это делают. Разве это и есть круг жизни, о котором ты говоришь?.. Круг давно уже разомкнут. И если оставить всё как есть, боюсь, нас всех ждёт судьба Орре. Знаете, это такой дальний пустынный регион, в котором процветает преступность. И совсем нет диких покемонов.

Тони рассказывает свою историю, и Йолли понимает, что, кажется, она читала раньше похожую легенду о двух братьях. Только там всё было немного иначе... Но это неудивительно: передаваясь из уст в уста, одна и та же история может меняться до неузнаваемости.
Но... что он такое говорит? Диалга - внутри него? Как такое вообще может быть? Это что, такой розыгрыш? Попытка запутать и отвлечь её внимание?
Йолли не удивилась бы такому - в это ей верилось куда проще, чем в то, что стоящий перед ней мальчик и правда может быть связан с какой-то древней легендой. К тому же, кругом дитто и зороарки, зороарки и дитто, как будто других покемонов и вовсе не существует...
Однако - она бросает взгляд через плечо на палкию - что-то здесь не так. Древний покемон подпустил мальчишку к себе, и вряд ли он может ошибаться. Они должны быть как-то связаны.
- Вернуть как было?.. Ты о чём?..

Ноэль слушала, что говорят Йолли, Тони, Мидас - и уже не знала, что думать. Каждый из них словно бы говорил о чём-то своём, одновременно слушая других и не слушая - и это пугало. Баланс? Какой баланс? Он уже нарушен, всё вышло из-под контроля. Ради будущего? Ноэль ненавидела, когда взрослые так говорили. Они могли вытворять что угодно, ни с кем не считаться, а потом ещё обвинять их, детей, в том, что они ничего не понимают и якобы неблагодарны... сколько раз Ноэль испытала это на себе, захлёбываясь этой виной? Но теперь всё гораздо серьёзнее, чем жизнь одного человека; теперь... о каком будущем речь, когда его просто может не быть, потому что легенды разрушат всё до основания?
И Тони... Значит, он считает, что всё началось даже не с Йолли, а... с него?
Эта история, которую он рассказал... У Ноэль всё это просто не укладывалось в голове. Это он - стремился к силе? Пытался что-то доказать? Бросил вызов самой гиратине, едва не сломав мир ещё до всей этой истории с сафари? Это было так не похоже на него. Он был таким спокойным, таким... мудрым, она бы никогда не подумала... С другой стороны, а что она вообще может о нём знать? О нём - и о чём угодно?
Она - маленькая глупая девочка.
И ей нечего сказать.
Пространство дрожит...
Ноэль держала за руку Рина - и вспоминала их разговор накануне. И... понимала, что она отчаянно хочет, чтобы всё закончилось хорошо. Она - подумать только - хотела жить, хотела, чтобы сбылось хоть что-то из того, о чём они мечтали. Сейчас всё это казалось таким далёким, таким эфемерным... и всё-таки - оно было. Нет, не может всё закончиться так. Мир должен устоять...
И... есть ли ей разница, что было у Тони в прошлом, если она видит его сейчас? Если он готов пожертвовать всем, чтобы спасти мир?
О, Арцеус... что он собирается сделать?
Что-то снова задрожало и загрохотало; Ноэль вздрогнула - и прижалась к Рину. Не потому, что ей было страшно - это был даже не страх. Скорее, бессилие - и отчаянное желание сохранить хоть какую-то надежду.

pokemon2000

Зинкс с тревогой смотрела на ослабевшую девочку. Где-то там, в районе сердца, опять открывались кровоточащие раны, по телу разливалась тупая боль. Как странно. Она одновременно боялась и была спокойна, хотела кричать до хрипоты и не могла. Ей надо было действовать, бежать, спасать и всё исправлять, но она забыла, как управлять этим телом. Она хотела в безопасное место. Она хотела навсегда раствориться в шуме битвы. Она любила и ненавидела. Она, она, она...
- Спасибо, Натали, - мягко произнесла вожатая, ласково гладя девочку по голове. Вожатая была совершенно спокойна, её вкрадчивый голос успокаивал и создавал иллюзию безопасности. - Мне очень приятно. Когда-нибудь мы обязательно соберёмся и поедем смотреть на звёзды! Когда-нибудь мы...
Чья-то атака прошла совсем рядом, Зинкс только успела прижать к себе Натали. Она подняла невидящий взгляд на небо. Оно было было расчерчено разноцветными всполохами, шумело, взрывалось, гудело и будто бы было живым. И ни одной звезды - небо закрыло свои глаза навсегда. Вероятно, вскоре она последует его примеру.

Мидас просто стоял и слушал... И не понимал, почему? Почему они решились на такое. Пытаясь перекричать вой ветра он прокричал:

- И это единственная причина, по которой ты всё это устроила? Просто... зависть? Да-да, именно зависть, ведь если бы ты хотела действительно исправить то, о чём говоришь, то не устраивала бы все эти катаклизмы и похищения - достичь цели можно было бы дипломатическим путём! Но ты всё испортила! Благая изначально цель, после применения твоих методов, превратилась в обычный терроризм! Да, покемоны стали товаром, но и люди - люди часто торгуют либо собой либо другими людьми: продавая свои навыки, свою силу... своё время. Весь мир - это огромная торговая площадка, где даже животные торгуют...
Мидас повернулся к Тони
- Да, торгуют, поскольку самопожертвование - это та же самая торговля, ты просто продаёшь свою жизнь. Продаётся всё, так или иначе: вопрос лишь в цене.

Йолли... Ты, пытаясь спасти покемонов от участи быть проданными, совершила непоправимую ошибку... Ты продала их смерти! Весь нас мир сейчас под угрозой исчезновения, и виной всему только ты! Пытаясь "спасти" сферы контроля, ты и не заметила, как превратилась в того, кого весь этот путь ты презирала - ты превратилась в такого же коллекционера, Йолли. Благими намерениями выложена дорога в Мир Искажений... И наш мир на пороге того, чтобы погрузиться в него... навечно.

Баланс, ха! Баланс - это сказка для глупцов, эфемерный и недостижимый идеал. У каждого своё понятие баланса... и хотя бы только поэтому он недостижим, возможно лишь хрупкое равновесие... Равновесие, которое было нарушено!

Легендарные покемоны - они как столпы Мироздания, они стоят на страже сохранения равновесия. И, призывая их в наш мир, ты нарушаешь это равновесие. Тони... прости... Мы сделаем всё, чтобы постараться минимизировать урон, нанесённые этим катаклизмом, но... но мы не справимся одни. Чтобы суметь всё исправить... нам придётся отбросить всю нашу вражду... Йолли... если ты действительно хочешь спасти этот мир... Спасти его по-настоящему, а не устроив тотальный геноцид... Одна ты не справишься... Только совместные усилия, только работа вместе... только так у нас есть шанс всё исправить... Да, шанс этот мал, но он есть.

Я не могу сказать, какими доводами руководился Хоук или та же Винк... Но если они так же, как и мы, хотят предотвратить этот конфликт... Нам придётся действовать сообща...

Рин дрожал, стоя на ветру и все так же цепляясь за Ноэль и Мидаса. Холодный ветер пронизывал его, но это было не самым болезненным для мальчика.
Он не знал этого всего. Для него мир был тем, что он знал из брошюр и помнил с первого года жизни. Местом, которое отличалось от Дома, в котором покемоны не были врагом, а жили бок о бок и помогали сражаться за свои взгляды. Для него легенды были мифическими хранящими равновесие существами. Для него Йолли была посягнувшей на мироздание.
Но получается, что на мироздание посягали... все?
Он боялся повернуть голову на Ноэль, на Мидаса, увидеть в их глазах подтверждение того, что это реальность такова и есть, но их слов и не нужно было. То, что говорил Тони, сплеталось с образами из его сна, рассказывало одну историю, и не было никаких сомнений в том, что разговор этих двоих - правда.
Если это - добродетель, если это - борьба за баланс, то как же мерзко все остальное?
Кто ты такой, Тони? Что в тебе осталось от прошлого тебя, а что родилось заново за твою короткую жизнь?
И самое важное, самое страшное.
Что я вообще знаю об этом мире на самом деле?
Реальность материальная еще стояла, хоть и шла трещинами и волнами незаметно от взгляда - но реальность Рина уже рушилась, осыпаясь осколками в пустоту, и он не знал, за что ухватиться, что закричать, - и есть ли путь наружу из этой пустоты, в которой он не может ничего сделать, кроме как падать?

— Баланс?
По сухой, истрескавшейся — и это было вовсе не влияние пронизывающего ветра — щеке скатилась горячая слеза.
Ти усмехнулся, смахивая ее как можно незаметней.
— Предки людей... Приносили покемонов в жертву, Йолли, — неопределенной жест рукой, кажется в сторону одного из регионов. — Они строят здания, оставляют их, а потом там поселяются призраки. Те, кто побывал в царстве Гиратины.
Юноша печально улыбнулся.
— В этом мире... Гармония нарушится без катаклизмов. Потому что все связано. Время и Пространство, материки и суша, буря и покой. Множество типов покемонов сами создают себе среду обитания, ведь эти создания... Жили задолго до людей. И будут, когда мы уйдем.
Ти скользнул ладонью под плащ, касаясь сборника стихов, этой старой книги с римской пять на обложке, но сказал себе, что не сейчас.
— Гармония... Живет в каждом покемоне. Я не знаю... О какой ты говоришь лаборатории, но... Разве профессор не берет яйца из дикой среды? Разве их не сносят предки тех покемонов, которые были выпущены на волю детьми? Таков круг жизни.
Ти шагнул к Палкие, бессмысленно протягивая ладонь, чтобы дотянуться?
— Все мы брошенные в этот мир из голодной космической бездны. Родителями, друзьями... Покемоны и люди в этом схожи. Но покемоны... Не могут сложить с себя бремя существования. Легенды — бессмертны, и разве они не прекрасны?..
Сфера снова прорезалась наружу, отозвавшись болью.
— Ты появился тогда, когда время, такое одинокое и напуганное, заполняло собой пустоту. А ты, Палкия... Дал времени место.
Юноша опустил руку, не обращая внимания на Йолли, оперативников или опасных легенд, повернулся лицом к своему импровизированному отряду. Глаза их были большие и непонимающие.
Тони заговорил так громко, как смог, чтобы его услышали все.
Трость очертила круг по снегу — и разделила его надвое.
— Все легенды связаны. Два могущественных создания, и третье... В каком-то регионе это недостающая стихия, в другом — то, что осталось от взаимодействия других. Мир это противоречие, мир в постоянной борьбе с собой, поэтому сверхлегенды... Применяют насилие. Им не знаком иной язык. Они боряться за существование, но их борьба — и есть смысл. Мир не пропал, потому что есть они. Убрать одного — связь нарушится. Они сидят в заточении сфер, но они... Чувствуют друг друга. Они помнят о своей причине существования, о своем... Создателе. Ведь его частичка есть в каждом из них. И не важно, катерпи ты, пикачу или мьюту.
Оглушенная пауза заполнилась только ревом ветра.
— Я расскажу... Одну историю. И она покажется вам знакомой.
Трость снова сжата в руке, походка слабая, но уверенная. Он сможет все наконец объяснить.
— В одном регионе... Был хранитель сфер баланса. И он передал сферы Палкии и Диалги своим сыновьям. Они были близнецами, и он решил что это хороший знак. Вроде судьбы. Братья росли... Как и все мальчишки они устраивали поединки, росли, а вместе с ними росли и покемоны. Они были не разлучны. Делили потери, радости... Пока несчастье не лишило их дома. Поместье сгорело, так они лишились матери. Их пути разошлись.
Ти замер, вытянувшись в струну.
— А отец пропал. Быть может, он до сих пор, там, в Искаженном мире... Но, — Ти обвел присутствующих взглядом, — сейчас не об этом. Шли годы, один добивался значков, другой выгонял призраков и темных из заброшенных зданий, и выходило неплохо. Каждый нашел свое предназначение. Позже они открыли, что являются хранителями Диалги и Палкии.
Трость легла на плечо, Ти сдул серебряные волосы с лица.
— Старший тренировал Диалгу, стремился весь его потенциал раскрыть. Делал его сильнее, пренебрегая собой. Или гармонией в мире. Младший же... Обращался с Палкией как равный. Его не волновала колоссальная сила, которая таится в нем. Он предпочитал не обращаться к нему до крайних случаев. Но братья часто сходились в схватках. А Палкия не мог этому противится.
Вздохнув, юноша облизал губы.
— Сам не верю, но так прошло двадцать лет... За это старший из братьев успел примкнуть к сомнительной группировке, которая выводила новые формы покемонов. Чуть не потерял себя, но... Их схватки становились ожесточеннее, и вот-вот должна была произойти финальная. Пространство стало нестабильным, а Время замерло, остановишись в мириадах осколках. Появилась Гиратина. Они не ожидали этого, но Старший брат... Так стремился к силе, хотел доказать себе... И он попробовал бросить вызов ей. Голос младшего брата утонул в реве Искаженного мира, который захлестнул их. Эти сгустки энергии, призрачный дракон был беспощаден. Он сломал спесь старшего брата, почти лишил его жизни. И только... Диалга спас его. Покемон, что управляет временем, отбросил его во времени назад. Спасая хозяина, прячась сам. Он вернул его во время, когда тот был ребенком. А сам Диалга...
Плащ развевался на ветру.
— Сам Диалга здесь, внутри меня. И разве ты, Йолли, обладая такой силой в своих руках, не чувствуешь скорби Палкии о брате? Они могут сражаться сколько угодно, но они возникли на заре времен. И им суждено быть связанными. Поэтому не тебе говорить о балансе, ведь он... Нарушен из-за меня. Первая трещинка, прошедшая по глади хрупкого купола Времени. И это продолжится, если... Не вернуть все, как было.

Ловля ретро скармори. Хоэнн, средняя группа, 21.11.2019 09:50.
http://pokeliga.com/users/personal.php?entry=121711

Ловля ретро скармори. Хоэнн, средняя группа, 21.11.2019 09:50.

Incertola

- Если он настанет, уже будет безразлично, кто какую сторону занимает, - Лана хорошо понимала, о чем думает Джулс. Это даже пугало. Словно ты повстречал свою ожившую тень, и теперь никак не можешь отделаться от её липкой и пугающей черноты. Но что бы между ними не происходило сейчас и впредь, это было не из-за недопонимания.

Джулс мог понять, почему она метнула нож. Лана прекрасно чувствовала, чем руководствовался мальчик, бросившись защищать собой Йолли.

Так выпали игральные кости.

Девочка потрепала по холке примостившегося рядышком Натаниэля. Гласеон был тих и спокоен, и даже почти придремал, укрытый снежной шубкой. Вот уж кого, казалось, разбитая реальность совсем не волновала.

- Беато не с тобой, могу заметить, - произнесла Лана каким-то отстранённым голосом. - Побоялся, что теперь она шарахнется от меня или что-то такое? Но ничего не изменилось, Джулс. Я не изменилась.

За закрытыми веками все равно плещется свет. Сердце замирает с каждой вспышкой, его дробь становится слишком хаотичной для нормального функционирования. Девочке страшно, страшно, как никогда в жизни прежде, и все остатки моральных сил уходят на то, чтобы поддерживать иллюзию физического порядка. Ветер слишком крепок, чтобы за завываниями стихии можно было различить причитания Йолли, даже несмотря на стойкое горное эхо, и это даже к лучшему.

jon scarry

- Нет?..
Теперь Йолли выглядит искренне озадаченной. Этот мальчик правда думает, что видит её насквозь? И его высокопарный слог скорее напоминает речь древнего старика, который думает, что многое повидал, а потому теперь имеет право учить жизни других...
Впрочем, у Йолли не было предрассудков на этот счёт: она знала, что в мудрости дети не уступают взрослым. Только вот её мысли мальчишка с тростью не угадал.
Прямо сейчас она и правда чувствовала себя как никогда одинокой. Но ей никогда не стало бы легче от возможности излить кому-то душу. От общения с незнакомыми людьми Йолли чувствовала лишь усталость - ведь им всё нужно было объяснять...
- Делианн-то как раз отличный собеседник, - Йолли скрещивает руки на груди, выражая эмоциональную отстранённость и холодность, будто кто-то незаслуженно обидел её лучшего друга. - Это я - нет. И я совсем не об этом...
Уже готовая прекратить этот бессмысленный диалог, Йолли почему-то продолжает говорить. Так, будто всё-таки хочет высказать всё, что накопилось, хочет, чтобы кто-то подтвердил, что то, что она делает - правильно. И сама этого не осознаёт:
- Взрослые, дети - неважно... Я говорю о людях, которые отличаются от вас. Таких большинство. Может быть, вы, дети, ещё не успели это понять: мы с вами живём в мире, где покемоны - в первую очередь не друзья, а товар. Над теми, кто видит в них нечто большее, чем просто ценное имущество, которое можно выгодно продать, многие смеются. Говорят, что они не повзрослели. Что слишком серьёзно относятся к каким-то глупостям. Не слышали такое? Хорошо, если не слышали.
На вершине Ланакилы свищет ледяной пронизывающий ветер.
Йолли медленно поднимает руку к небу, указывает жестом на легенд, застывших где-то в вышине. И неожиданно горячо восклицает:
- Да если они попадут не к тем людям, ими просто воспользуются ради наживы!
Её интонация не кажется наигранной. В ней слышится что-то такое, что совершенно сбивает с толку.
- ...Попытаются продать, обменять на кого-то более желанного. Ведь так уже было... Так всегда бывает.
Йолли невольно вспоминается доска обменов после каждого крупного мероприятия с покемонами в призах и совсем юных тренеров-новичков с растерянностью и какой-то страшной взрослой пустотой в глазах. Уже оставивших надежду выменять желанного покемона. Как объяснить детям, что это ждёт и их тоже?..
- Мифические покемоны отвечают за хрупкий баланс в этом мире. Океан и суша, пространство и время, идеалы и истина... Вы, наверное, считаете, что никто не может владеть ими?
Она не дожидается ответа:
- Однако коллеционеры так не думают. Они ни перед чем не остановятся, чтобы заполучить их. Я просто решила их опередить. Пускай лучше эти покемоны достанутся только нам. Ведь тогда все перестанут искать их. Всем придётся смириться с тем фактом, что их уже нигде не добыть, а значит, их оставят в покое. Все перестанут страдать о невозможном.
Йолли замолкает, а потом добавляет очень тихо:
- Если бы только лаборатории никогда не было...
Дети не понимают, было ли это сказано им или кому-то ещё, кто незримо стоял сейчас перед Йолли, существуя только в её воображении.
- Лаборатория во многом изменила жизнь тренеров. Покемонов больше не нужно искать в дикой среде. И поэтому люди разучились их ценить. Вы так радуетесь поимке обычного гроулита, а кто-то, получив его яйцо в лаборатории, дождётся вылупления и сразу отнесёт в приют. Где через какое-то время его отпустят на волю - и каково это для покемона, который никогда не был диким?..
...Они не поймут, вдруг осознаёт Йолли, и ей кажется, что её слова настолько пусты, что их с лёгкостью подхватывает и уносит ветер, не оставляя ей ничего. Но она уже не может остановиться.
- Но за всё нужно платить. Стараясь обеспечить потребности лаборатории, люди ловят всё больше и больше покемонов. В дикой среде их уже стало заметно меньше. Теперь вы не можете так просто пойти и найти в траве иви, как это делали ваши бабушки и дедушки. Именно поэтому во время мероприятия вам не было разрешено посещать какую-либо дорогу дважды: это нанесло бы экосистеме непоправимый ущерб.
Йолли серьёзно смотрит на Тони. В какой-то момент ей начинает казаться, что этот ребёнок чем-то ей невыразимо близок. Что-то мучает его, он страшно устал, но почему-то продолжает следовать своей цели, хотя на это почти не осталось сил.
- Поймите, никакого баланса давно нет. Этот мир уже на грани. Он умирает. Ему нужна помощь. Но людям выгодна текущая ситуация. Они зарабатывают на этом деньги. Организовывают сомнительные мероприятия, в которых тренеры вынуждены участвовать, подрывая свои нервы и здоровье - ведь это единственный способ получить особенно редкого покемона. Я хочу, чтобы это прекратилось. Я уже многое перепробовала, но никто не слушал меня. Если бы с помощью сил легендарных покемонов я могла изменить мир... Если у меня всё получится, все перестанут страдать. И покемоны, и люди.
Йолли тоскливо смотрит вниз, где сбились в крошечные кучки другие дети. И надеется, что их не заденет в битве легендарных титанов.
- Это всё - ради вашего будущего.

foxana

Джулс сморгнул слезы с глаз и вытер щеки - не потому что ему действительно хотелось плакать. Просто ледяной ветер был слишком безжалостен и хлесток, а молнии слепили глаза. Прямо перед ними снова простиралось поле боя, ещё более страшное чем прежде. Йолли предавалась сладостному разрушению. Везучая. В конечном счете это оказалась игра между взрослыми, где детям оказалась уготована лишь почетная роль инструментов - не более.

Взрослые. Джулс с трудом подавил нервный смешок. Как будто опыт с матерью его не научил не доверяться кому попало, и вот он оказался здесь: втянут в передрягу между сторонами, ни одна из которых не была светлой. Кто из них - Йолли, вожатые, Берн, Винк - зло меньшее, разбираться уже не хотелось. Мальчик прикрыл глаза. Пусть доигрывают свою партию самостоятельно.

Он был зол - так зол, и расстроен, и разочарован. Накричал на Лану, едва не вогнавшую лезвие ножа в одного из людей. Слова срывались с его губ прежде, чем Джулс понимал, что говорит и делает. Это было неправильно, глупо, неудачно.
И неизбежно.

- Слишком красивое обозначение для происходящего. Конец света, - тихо ответил он, стряхивая со своей части валуна часть снега. Девочка не возражала, но и энтузиазма по поводу его компании не проявляла. Это было хорошо. И без того слишком много всего, слишком путанно и нелепо, - "Горстка детей и обезумевших взрослых совершают самый идиотский поступок в собственной жизни, который стоит им разрушения всего сущего". Это подошло бы лучше.

Беатриче не составила ему компанию. Джулс просил об этом сам. Это было глупо, но что-то замирало внутри при мысли, что поведение эспеона поменяется. Ничего не изменилось по сравнению со вчера, позавчера и прежде. Если бы не обстоятельства, они не узнали бы друг друга по-настоящему. Он не мог разграничивать Лану на периоды "до" и "после" - и одновременно не мог избежать этого.

Если вам когда-нибудь доводилось наблюдать, как разбивается зеркало, то за закрытыми веками мыслепространство отпечатает на сетчатку ваших глаз удивительно точное наложение этой картины на пугающую действительность. Сеть мелких трещин, что словно в замедленной съемке расходятся от удара, множа фокус в отображении осколков десятками движущихся фигур. И еще. И еще. А после они проливаются на землю сверкающим дождём взбрызнувшей амальгамы и серебра, и в удивительном падении, в туманном звоне вы можете почувствовать, как крошится ваша реальность, как вас манит к этому смертоносному каскаду, несмотря на почти наверняка последующую боль.

Примерно такие аналогии Лана бережно хранила в своем сердце, пока Ланакилу разрывали 33 несчастья, сошедшие по их души. Их маленький импровизированный отряд выбрал царство льда и снега своей конечной целью, местом, где их маршруты разойдутся, возможно на долгие годы. Кто бы мог подумать, что у них с Йолли совершенно одинаковый вкус для дислокации финальных аккордов.

Отсюда открывался чудесный вид на покатую вершину и часть склона. На Йолли, Делианна и Палкию. На суетившихся внизу ребят. К последним спускаться не то, чтобы хотелось - любые их манифестации были лишь отчаянным рывком. К первым подобраться было попросту невозможно. Искажения пространства, бесцеремонные нарушения законов физики попросту возвращали неосторожного путника в начальную точку - хорошо, если соблюдая его целостность. Поэтому Лана сидела на верхушке какого-то ледяного валуна, подтянув к себе колени, и молча наблюдала за торжеством энтропии, не предпринимая никаких попыток вмешаться.

Тщетность.

После той роковой ночи, они и сами напоминали разрозненные осколки. Кайли, Токсик, Джулс, Лана - лишь раз отразили друг друга во вспышке бессильной ярости и потоке обвинений, да так и разлетелись, слепо зрящие в небо. Едва лишь призванные легенды подняли свои головы - Бёрн и токсичный тренер словно стерлись с горы - черт знает зачем и почему. Может, для еще одной попытки. Может, для выполнения более важной цели - теперь-то Лана знала, что вся эта каша заварилась не из-за освобождения профессора Хоука.

Но она все равно ничем не могла бы помочь.

Осторожный хруст снега за спиной возвестил о компании, и морозное дыхание так и затихло на губах девочки. Дышать так скучно. Представление в небе много, много веселее.

- Значит сейчас, да, - фыркнула Лана, из-за осторожного прищура рассматривая тёмный силуэт величественного Зекрома. - Конец Света, и ты пришел расставить все точки над "i", Джулс?

Zinx777

Натали начала отрываться от реальности, все больше погружаясь в себя. В голове девочки вспышками мелькали образы, события, воспоминания.... И все знакомые лица. Действительно ли той нечего терять? Токо, Отто, Аннель, Аз... Смутно вспомнилась база, ее первый день, проведенный в сафари, первый пойманный покемон, первые друзья, в конце концов! В этом определенно что-то было.

Внезапно, Натали вспомнила про лес. Страх в глазах президента компании, занесенный даблейд, жажда мести Берн... И тревожное, бледное, но в то же время решительное лицо теть вожатой, готовой отдать свою жизнь за Йолли. Воспоминание даже не собиралось уходить, постоянно напоминая о себе. Что в нем было такого, что оно играло такую ключевую роль?...

Пара абсолов поспешно подтащили ослабевшую напарницу к вожатой. По крайней мере, здесь она будет в полной безопасности. Если это можно назвать так. Шрум с беспокойством наблюдала за ситуацией.

Натали приоткрыла глаза и посмотрела на взволнованную вожатую. Кажется, девочка уже знала ответ на свой вопрос.

- Теть Зинкс... А Вы знали, что у Вас глаза похожи на звезды?... - Натали слабо улыбнулась.

Нилл сощурился, прицеливаясь. Эти легенды такие странные - чуть какая встреча - и сразу драка. По-другому проблемы нельзя решить, что ли? Вроде живут с начала времен, а ума не нажили. Вот и остается только заточить их в сферах или покеболлах, что б немного успокоились
Тепло поддержки ободряло, и выстрел из рогатки получился идеальным - покеболл быстро полетел по лучшей траектории. Долетел бы!

Ширли кивнула. Она поняла, о каких искажениях говорит Нилл.
- Не волнуйся! Всегда есть решение. Так говорит мама. И нет плохих или хороших поступков, есть только последствия. Так говорит дядя. Если не попробуем, не узнаем, получится хорошее или нет!
Она нехотя отпустила руку Нилла, чтобы тому было удобнее прицеливаться, и взяла обеспокоенного Мяутто на руки. Снежинка, сидящая на плече мальчика, выглядела не менее воинственной.
"Свитер! - внезапно подумала Ширли. Эта мысль показалась ей невероятно важной и приятной. - Парные. Здорово!"

Этот мир так хорош за секунду до взрыва

Грифон рассекал воздух над головой, а затем стал описывать круги возле сверхлегенд, которые, казалось, были заняты сами собой. Глаза цеплялись за Палкию, и сейчас только он имел значение.
Ти коснулся ладонью груди, откуда рвалось наружу тепло — обжигающее, но холодное; ведь стихия Диалги — сталь, и непросто терпеть это жалкой плоти тринадцатилетнего ребенка.
— Взрослые, взрослые... Будто беды только в них. Ты же не хочешь спасти мир от взрослых, ты ведь и сама... Сама сбилась с маршрута в погоне за искомым.
Юноша оперся на трость обеими руками. Он не чувствовал холода — находясь на грани жизни, это становилось неважным.
— На страшные поступки способны и дети, и взрослые, и совсем старые... Просто похоже, что за все время, за все Сафари, тебе не с кем поговорить. Те, с кем ты могла это сделать, теперь не здесь. А твои райчу, или похититель сафариболов, — взмах ладонью в сторону Делианна, — не те, кто способны выслушать. Я прав?

Азазелло поначалу было просто страшно.
Как это все вообще могли допустить?.. Еще недавно - все было не так страшно, на уровне “у кого-то да где-то сферы, да и они вообще где не знамо”. Хотя нет, о чем это он вообще думает? были землетрясения, вызванные гроудоном, и все остальное… Все нарастало. Но тогда, как ему казалось, не было еще ничего такого… страшного, по-глобальному.
Сейчас же происходит слишком много ужасающих и фантасмагористических сил природы. Все смешано, перемешано и продолжает мешаться на этом “собрании” сверхлегенд.

Ему от зрелища стало просто не по себе. Больше, чем просто страшно. Азазелло почувствовал, что его накрывает, и отошел от присутствующих подальше, за камни скалы. Ему не хотелось, чтобы кто-то видел его таким - он и так уже схватился руками за голову, периодически опираясь об стены камней, чтобы не упасть.
Эти природные катаклизмы напоминали ему случай с кайогром, случившийся так... давно?... Напоминали так сильно… сильно… Сильно.
В голове сами по себе начали всплывать какие-то фрагменты. Он не то чтобы хотел это вспоминать: почему-то всплывали зрелища и образы, которых он никогда не видел. Он был на другом корабле, а не на этом самом!... Будто он видел это все… Другими глазами? Так...чьими же?...

Паникующие люди. Столько эмоций отчаяния и страха. Даже драки. Кто-то пытался ловить кайогра, другие пытались их остановить. Огромные волны, пытающиеся потопить корабль. Мама… Папа?... Почему он их видит сейчас?... В своей голове… Он не видел их тогда сам. Их корабль был слишком… слишком далеко.
И… Все накрыло водой.
Последовала темнота.
Через какое то время все начало светлеть лучами, которые пытаются пробиться на дно океана, но они были слишком слабы, чтобы дотянуться и озарить все…Но все же что-то озаряло. Этот слабый свет дал понять, что перед его глазами плывут обломки и остатки корабля, тянущиеся вниз, в морское дно, будто бы черную пустоту, и… и…
Люди…
Безжизненные, утопленные. Застывшие, замершие, двигающиеся и плывущие лишь благодаря течению. Такие бледные...такие безжизненные…мертвые...

-Хватит. Хватит. ХВАТИТ!

Азазелло смог очнуться от видений. Первое, что он увидел, весь трясущийся и в поту - каменный пол горы и свои дрожащие руки. А потом, после какого-то природного толчка, он заметил, что что-то вдалеке сместилось вниз.
Это был венок от Натали, который упал с его головы. Нет, он не снимал его сегодня, он слишком ему нравился. И вот он, от дрожи земли и ветров уносится все куда-то… дальше…Подрагивая порой, едва только оставался лежать на месте...

-Нет… Нет… Нет.. .Нет!... Пожалуйста, нет!...

Аз судорожно бросился к венку, как к очень ценной вещи, которую очень страшно потерять. Но он… чувствовал себя постаревшим на эдак десятки лет после всплывших видений. Он не смог сразу схватить венок, который откатывался все дальше и дальше. Он упал. Но парень собрал все силы, чтобы все-таки догнать венок, который все норовился исчезнуть, будто бы и никогда не существовал. Подхватив, он прижал его к себе. Ему сначала надо было отдышаться… И взять себя в руки.

Проверив, что фигурка мантина от Токо на месте в сумке подобии рюкзака, он облегченно вздохнул. Это тоже была очень ценная вещь. Привстав и слегка выпрямившись, он поискал Аннель и, найдя ее, вручил ей свою сумку.

-Подержи пожалуйста на время, хорошо?...

Говорил он это будто не своим голосом. Голосом уже не ребенка, а взрослого. Даже слишком взрослого. Таким… спокойным… и… серьезным?...
Даже его поведение было уже далеко не то, что привычно видели вожатая и ребята из его отряда в течение всех трех регионов. Будто… это был кто-то другой. И, если бы кто-нибудь был внимательным в этой неразберихе, у него еще появилась и небольшая поседевшая прядь.

Правда, он даже не ждал ответа от Аннель, и того, согласна ли она подержать его вещи. Он просто дал ей это все и, сказав то что хотел, пошел дальше, по ходу выпустив Ромео и вскочив на него, как на воздушный транспорт. Тот без слов понял, что им надо подняться повыше и оценить обстановку получше.

Парень не собирался бездействовать. Ему хотелось сделать что-то. Хоть немного лучше. Хоть немного… чего… И он серьезно и хмуро, как взрослый, осматривал все это “побоище”, без какого-либо страха, полный решимости к любым действиям и, как ни странно, даже к своей смерти, если бы она наступила. Что одна жизнь, если она спасет многих, как говорится - было таково состояние на нынешний момент.

Заметив, что Натали будто бы идет в сторону Рейквазы, выше - как ему показалось, он было собрался подлететь, но, по мере приближения со стороны абсола к ней, он засомневался в желании Натали говорить с рейквазой. Она даже пошла… обратно в отряд? Ну хорошо. А он…

Плана пока что еще не было, конкретного и четкого, что конкретно делать, поэтому он стал зорко следить за всеми: так и за народом, так и за сверхами. Может, случится что-то, что он может… что-то сделать для того, чтобы все успокоилось?...

Эти мысли делали его самим по себе шахматной фигурой в происходящем вместо ощущения ничтожной песчинки во вселенной. Но пойдет ли шахматная фигура на доске - вопрос.

- Я тоже очень рад, что познакомился с тобой! - улыбнулся Нилл, - Не беспокойся насчет всяких дел с Организацией, всё происходило как и должно было произойти. Главное, что теперь мы снова действуем вместе!
Мальчик посмотрел на силуэт легендарного дракона, темневший далеко в небе. Высоковато.. Но не попробуешь - не узнаешь!
- Можно попробовать ! Если какое-нибудь искажение не собьет покеболл в полете, то можно!
Нилл вложил крикбол в рогатку и прицелился