— По нашему путешествию к неизвестно чему уже можно легенды слагать, — заявил Джек, вскрывая теплую банку супа и усаживаясь на замшелый камень. — Так и вижу: «И отправились они за тем, незнамо за чем, куда, незнамо куда, но были они хоробры и отважны, в боях закалены. И шли они через лес темный, зверьем страшным и невиданным полный, а навстречу им — чудо-юдо, крылы черные да рваные, головы три огнем пыхают, а лап так и вовсе две только».

— Но ведь это был гидрайгон Деф, — вяло возразил Симозз, — ты идешь против исторической достоверности.

— Я создаю художественный образ, — возразил Джек, отпил суп через край банки и продолжил: — «И победили отважные странники зверя страшного и двинулись далее через лесную чащобу. И пришли они в место темное и страшное, звуков полное и шорохов. И молвила отважная Брэйни: Готовьтесь же к битве, братья и сестры!”»

— Это тот момент, когда тебя напугали дикие раттаты? — невинным голосом уточнила Флёр, грея свою тарелку с супом в кучке углей.

Джек не ответил на этот провокационный вопрос и с выражением изобразил звуки жестокой битвы.

— «А затем отправились они во поле, и шли три дня и три ночи, а на четвертый день занемогли. И тогда всемогущий Арцеус, вняв молитвам их, послал им слугу своего в помощь, ликом дивного и повадками занятного. И направил их слуга Арцеуса и утолил их жажду».

— И заморозил нас с Инжиром,— добавил Хэгут, — не забудь вписать это в свою летопись.

— «И направились храбрые путешественники в горы, зверем возглавляемые, что воле Арцеуса внимал. И пролегал их путь через ущелье горное, темное и ужасное, но бесстрашно двигались вперед путники, следуя за зверем неведомым».

— Бесстрашно, — вежливо уточнил Кэтч, — это когда ты оглядывался поминутно и вертел головой во все стороны?

— Именно,— невозмутимо отозвался Джек,— я мог и ярче выражать эмоции но не стал. И вообще, рассказывайте дальше сами, у меня тоже есть право на ужин!