Ооуу, любофф
*опять уселась у камина, наглаживая Найнтейлза*

Вы так много и красиво пишете, хватет, я так не умею, мне стыдно тут писать

Каждую зиму Уит переживала очень тяжело.
На нее беспощадно давила суровая погода, холодная и неприветливая, изгоняющая с небесного полотна солнце, оставляя лишь серое безжизненное небо. Будто над головой не было ничего и никогда. Словно на них смотрят через какой-то экран кто-то сверху.
Как же она хотела в такие моменты взлететь, разогнать руками тучи и наконец подарить миру свет, которого он ожидал в нетерпении долгие ледяные месяца.
На Алоле зима проходила теплее, словно просто прохладное дождливое лето, но не здесь.
Она скучала.

Кружка тапу какао приятно греха ладони, за окном бушевала гроза, и собеседник, хмурый и отчаявшийся, сидел, понурив голову, над такой же кружкой с дымящимся напитком. С его темных волос неспешно стекали на стол капли, а сам он, уткнувшись взглядом в середину стола, даже не думал начать разговор.
- Я не знаю, что у тебя произошло, - осторожно, словно боясь случайно сделать хуже, произнесла девушка, - но вид у тебя неважный. Я могу помочь?
Ответа не последовало. Юноша лишь поднял на Уит серые глаза, полные обиды, злобы и тоски.
Она не знала, что произошло, но вместо этого она услышала звон стекла - на улице буря не унималась, а становилась сильнее.
- Если хочешь, я пойду пирожных закажу...
- Сиди, - наконец пробурчал собеседник, вставая с места и засовывая руки в карманы черно-белой толстовки. Что-то в его движениях подсказывало, будто он хотел закрыться от мира за то, что тот его обидел. Правда, чем - оставалось загадкой.
- Я не психолог, но мне кажется, если тебя что-то тревожит или сильно злит, то надо это выплеснуть. - Уит встала из-за стола следом, словно не желая отпускать своего "знакомого" куда-то, чтобы не случилось беды. Тот безэмоционально посмотрел на нее в ответ.
Затем поднял левую руку.
Девушка обеспокоенно выдохнула.
На коже виднелись еще свежие красноватые следы от браслета. И она четко знала, что это был за браслет.
Z-кольцо. Неужели он?..
- Разбил. Да. Тебе одна йена за догадливость, - язвительно подтвердил догадки во взгляде рассерженный парень, сунув руку обратно в карман. - К черту этот челлендж. Какой от него толк, если в итоге те, кто не получает то, что заслужил своим собственным трудом, должны оставаться в стороне? Почему судьбу людей должны решать покемоны, которым резко захотелось показать, что кто-то более особенный, чем остальные?!
С каждым словом голос парня повышал тон, и он перешел на крик, в итоге ударив по столу кулаком. Уит вздрогнула.
- С меня достаточно. Ты ведь тоже не "избранная", верно? - выпытливо поинтересовался собеседник девушки, и та только моргнула.
- ..нет. Как тебя зовут?..

Воспоминания, словно метель, закрутили в голове Уит, и она понятия не имела, почему. Она просто молча пила чай, сидя за столом в пункте обогрева, и с непонятной тоской смотрела на огонь в камине.
Поскорее бы весна.

в ожидании…

Лицо, отражающееся на глади экрана телефона, рассекала трещина.
(Кажется, не стоило сжимать устройство так крепко. Опять проблемы с контролем? Нет, эта штука кажется снова не работала.)
Вергилий моргнул, на лице привычно не дрогнул ни один мускул, а связи с той стороны не поступало. Ни звонка, ни язвительного сообщения в ответ. Отложив смартфон, мужчина перевел взгляд на камин, у которого свернулись в клубок Диалга с Палкией. Если можно так назвать фигуру, составленную двумя пятиметровыми драконами. Диалга положил свою продолговатую и тяжелую голову на брата, наблюдая за гостиной. А Палкия просто погрустнел после отъезда Данте. Там было сказано, что брать легенд нельзя, какая-то странная активность... В общем, все, как Данте любит. Таинственный остров, неизвестные покемоны, подозрительные личности... Еще, как оказалось, оттуда повеяло древними языческими кострищами.
Гостли разглядывала лес, темнеющий за стеклом, ожидая прихода весны, кажется. То, как тепло слижет снег, обнажив мягкую зеленую траву, растущую через посеревшую прошлогоднюю. Песни первых птиц, покемоны начнут строить гнезда, а Солгалео расправит свою могучую гриву, потянется, отряхнется и солнце засияет ярче, когда он выберется из своего тропического рая и посетит другие регионы.
Солнце...
Но все это не сразу, конечно. Сначала снег впитается в землю живительной влагой, чтобы этой самой траве было легче расти, а первым птичкам, чем питаться. Смены сезонов все же плавное, постепенное действо, но солнце нужно всем. Гостли, кажется, очень любила весну.
Мужчина потер кулак о ладонь. Было непросто отправить вместе с братом не горячего блазикейна, который существенно облегчил бы пребывание в ледяном крае, но Вергилий настоял, чтобы это был эмполеон. Они не особо ладили друг друга, новость оказалась воспринята без должного энтузиазма. Однако, нужно преодолевать трудности, не полагаясь на привычные средства, учась пользоваться теми, что были под рукой. А несговорчивый и угрюмый Беовульф как нельзя лучше подходил на эту роль.
«Налови мне там пару-другую сов.»
Если, конечно, повезет остаться в живых. Прошел слух о странных совах, которые были темными и носили на оперении карточные масти. Еще на том далеком острове водились полярные совы...
Палкия завозился во сне. Дернул лапой. Ему снилось что-то.
Скоро наступит весна, время тепла, время когда дирлинги меняют свою шерстку, а орикорио — перья. Все любят тепло, верно? Но чем ярче свет, тем длиннее становятся тени.

Дверь оказалась отворена с протяжным скрипом, точно из какого-нибудь фильма ужасов. А на пороге оказался сам дьявол во плоти — Данте, с сумкой на одном плече, и ледяной птицей на другом. У птицы было перевязано крыло, щеки Данте сохранили цвет пепла, в котором тот успел измазаться. Но в остальном он был цел, не ранен, не особо весел, однако, ему простительно. Обратная дорога не была из приятных, заняла много времени, а глаз мужчина не сомкнул. Какое-то сияние исходило от него в разные стороны, обдавало теплом, расползалось по стенам, и Вергилий зажмурился.
Сумка с грохотом упала перед ним на стол.
— Кажется, сегодня я раньше всех.
Угол рта загибается усмешкой.
— Эбони и Айвори?
Данте разводит руками, мол, ими даже не пришлось воспользоваться, а разговоров-то было.
Палкия пробудился и радостно бил хвостом о пол.
— Угадал. Прости, но что-то не повезло, и кроме этой ледяной совы, пострадавшей во время метели, никого не получилось поймать. Что-то вроде языческой секты. Они поклонялись солнцу. Таинственный профессор исчез. Призрак, возможно. Очень много пепла.
Похоже, эти ребята существовали не один век. Сведения скудые, но никто не пострадал.
Покебол с эмполеоном катится по столу.
— Разве что, есть это.
Из сумки извлекается белая кукла с крупной головой — это Солгалео. Конечно, как же могло быть иначе. Кукла тоже приземляется лапами на стол, и Данте смеется.
— Я очень хотел ее найти. Но это вышло само собой.
Он опускается рядом, кладет голову на плечо и опускает ресницы. Все потом, а сейчас ему требуется простой человеческий отдых.
— Я ждал тебя.