Я думаю, а если точнее – я надеюсь, что в мире покемонов я был бы снорлаксом. У снорлаксов шикарный образ жизни: сначала сытно поесть, а затем хорошо поспать. И повторять данный цикл до бесконечности. Правда, зная себя и свою удачу, я был бы худощавым и вечно не выспавшимся снорлаксом.
Я даже могу смоделировать, как бы так получилось. Вот я непоседливый манчлакс, который ест всё, что не приколочено и лезет везде, куда не надо. Обычно в этом «куда не надо» находится кто-то недовольный мной, из-за чего приходится стремительно драпать. А так как драпать приходится достаточно регулярно, я долгое время остаюсь возмутительно худым. С завистью смотрю на восхитительно круглых снорлаксов и последовательно испытываю отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие. Благодаря последнему учусь видеть радость в мелочах, чувствую себя почти счастливым, и вдруг бац: эволюционирую в снорлакса. Худого снорлакса. От такого удара судьбы, только-только найденная почва под ногами вновь оказывается выбита, и у меня начинаются проблемы со сном и аппетитом. Пока мои собратья вносят в звуки леса музыкальное разнообразие своим храпом, я раздражённо брожу по округе. Единственное, что не даёт мне окончательно отчаяться – осознание, что где-то внутри, в генах, у меня всё же есть предрасположенность к шарообразности. Так что, может быть когда-нибудь я смогу достичь идеальной формы фигуры.
φ(..)