Гулять мы ходили на ВВЦ, потому что в любой непонятной ситуации я всегда иду на эти самые три буквы. (На самом деле просто это одно из немногих мест в Москве, которые вроде такое приличное и цивилизованное место для прогулок, и в то же время оттуда можно очень удобно и легко ненавязчиво увести людей в лес).
С Брейни мы быстро встретились около метро и стали ждать Джона. Шли минуты, а Джона всё не было. Шли десятки минут, а Джона всё не было. Мокрый снег падал на нас крупными хлопьями, а Джона всё не было. Мы встали поближе к выходу, чтобы тёплый воздух из метро сушил нас, как огромный фен, а Джона всё не было. Смеркалось.
Наконец, мы ему позвонили, и оказалось, что Джон тоже нас ждёт, но шли десятки минут, а нас всё не было, и мокрый снег, наверно, падал на Джона крупными хлопьями, а нас всё не было, возможно, он даже встал поближе к выходу, чтобы тёплый воздух из метро сушил его, как огромный фен, а Джону было удобнее видеть, когда мы наконец выйдем из дверей, но увы, мы не вышли бы из этих дверей никогда, ведь он ждал нас не на той станции...
Потом Джон приехал на нужную станцию, и, хотя вышел он всё равно не из того выхода, где задумывалось, в конце концов нам всё-таки удалось встретиться.
Вот, кстати, и сам Джон. Он завязывает шнурки.



На ВВЦ пришлось идти в обход. Но какая разница, мы же гулять собрались.
Ну, поехали, как бы говорит нам Джон на этой фотографии, пока Брейни по выработанной за последние полчаса привычке стоит под снегом и ждёт.



Разумеется, именно в этот день никаких масленичных мероприятий на ВВЦ не было, были только флажочки, вертушечки, ларьки с какой-то фигнёй и специально огороженное место, где дикие дети должны были бить друг друга палками под чутким руководством специалистов. Мы, правда, так этого и не дождались.



Поэтому я повела всех куда? Правильно, я повела всех в лес. В этом лесу я ориентируюсь лучше, чем в районе, в котором я на тот момент жила. В лесу снег не таял, достигнув земли, поэтому там было гораздо суше и очень красиво.
На фото правда, ещё не совсем лес, а только Останкинский парк, или как он там называется, на самом деле я не знаю.



Фотки, правда, у меня нифига не получались, потому что я уже много лет не хожу ни с кем гулять и поэтому снимаю только собак. А потом у меня ещё фотоаппарат, как обычно, утонул в снегу, и ему резко поплохело, так что эта фотка последняя. На ней зато уже лес. Брейни, видимо, объясняет жестами, что она со мной сделает, если эти фото попадут в общий доступ. Увы, чему быть - тому не миновать.



А потом мы окончательно промокли и поехали ко мне домой сушиться, есть тортик и чесать собак, и там я ещё несколько часов заставляла всех играть в ддр на радость себе. Больше ни Джона, ни Брейни с тех пор никто не видел (но это не точно).